Варвары. Полицейский роман

Тут же рассмеялся, потому как, глядя на калитку, проговорил вслух «сим – сим, откройся» и, как в сказке, словно по волшебству, тут же открылась калитка, и точно так же, как раньше, молодой черноволосый человек уже подходил к его машине, чтобы проводить в этот музей цыганского Барона.

Идя следом за цыганом, Владимир решил твердо: о чем бы Барон его сейчас ни попросил, – не соглашаться. Ни за какие деньги.

Владимир был очень удивлен, когда сопровождавший его цыган повел не в дом, а куда – то мимо него. Проходя по выложенной цветной тротуарной плиткой дорожке, Владимир невольно вздрогнул от неожиданности – внезапно зашумевшего справа от него фонтана. Впереди, метрах в двадцати, крытое строение, напоминавшее летнее кафе, подсвечиваемое специальными лампами. Свет этих ламп шел откуда – то снизу, был ровным, спокойным; по глазам, как это обычно бывает, не бил.

Было ощущение, что это строение полностью открыто, даже не понятно, как и на чем держалась крыша. Слева от этого строения площадка для барбекю, где, освещенный бликами пламени разгоравшейся топки, стоял мужчина, и было сразу понятно, что он что – то там готовит из мяса.

Поскольку Владимир никогда не был снобом, он остановился, чтобы разглядеть эту красоту. Пусть видят, что ему действительно все нравится, если они хотят его чем – то удивить. Тем более в этом доме он уже не в первый раз. Это тогда, зимой, как – то не очень прилично было с открытым ртом осматриваться вокруг.

Естественно, если бы здесь не было и крытого бассейна, Владимир непременно сказал бы об этом Барону: оказывается, у тебя, Барон, нет даже бассейна. И как он только может жить без бассейна? Но, увы, бассейн тоже был. Причем не маленький.

«Ну что ж, продолжай удивлять меня, Барон, – подумал Владимир. – Только не понятно, зачем тебе это нужно. Меня можно встретить и скромнее, я не гордый. Или ты думаешь меня заполучить, как своего собственного, семейного следователя? Чтобы я работал на тебя? Нет уж, не получится. С меня достаточно и того, что после той истории, когда показывали в новостях по телевидению вскрытие склепа, меня почему – то там называли семейным следователем цыганской диаспоры. Долго потом смеялись мои коллеги и друзья».

Чувствуя, что начинает почему – то злиться, Владимир заставил себя успокоиться.

Подойдя к этой крыше без опор, даже не подумав «надеть» на лицо нарисованную улыбку воспитанного человека, Владимир спокойно и просто поздоровался. За столом сидел Барон и незнакомая ранее ему цыганка, которая, не стесняясь его появления, продолжала кормить грудью младенца. Самое интересное было в том, что она, кормя своего ребенка, тут же курила тонкую, длинную сигарету. «Это его жена», – догадался Владимир.

Ответив на приветствие, Барон тут же поблагодарил Владимира за то, что тот принял его приглашение – прийти на чашку чая. Поговорить.

Закурив и выпив чашку душистого, крепкого чая, Владимир немного успокоился. «Действительно, чего это я так завелся? Ведь Барон ничего плохого мне не сделал. Напротив, всегда был вежлив, внимателен. Да и рассчитался со мной по – царски. Ничем он мне не обязан. То, что я однажды сделал, сделал по своей воле. Никто меня не заставлял. Мог и отказаться. Не судья я ему. Не мне судить. А то, что он принимает меня в своих апартаментах, это вполне естественно. Но не в студенческой же кафешке, например, ему назначать встречи?»

Уже за чашкой чая, как бы невзначай, Владимир отметил, что Барон живет солидно. Чувствуется вкус, и не только. Ему очень понравилось. Простор. Чистота. «Чем жизнь у Цезаря не рай, а он в нем не Бог» – это сравнение Владимир едва ли не произнес вслух.

Постепенно лед растаял. Они уже весело, иногда даже, не забывая, конечно, извиниться, перебивая друг друга, говорили на отвлеченные темы. Владимир был приятно удивлен, что Барон оказался интересным, начитанным и всесторонне развитым человеком. И был мудр. Об этом говорили его глаза. Только сейчас он увидел, что они были у Барона не черные. Они были темно – карие.

Потом, чуть позже Владимир понял, почему он разглядел их цвет. Разговаривая, Барон постоянно смотрел ему в глаза. И ни разу, даже случайно, не отвел их, когда слушал его.

За этой непринужденной, ни к чему не обязывающей беседой наблюдала сидящая рядом с Бароном цыганка. Уже несколько раз Владимир ловил на себе ее пристальный, изучающий взгляд.

«Странно, почему Барон ее до сих пор не представил? И главное, почему Барон ничего не говорит о том, для чего пригласил меня к себе?»

Словно прочитав его мысли, Барон, вежливо прервав беседу и также глядя Владимиру в глаза, продолжил:

Вот что, брат мой. Ты помнишь, я однажды назвал тебя так?

Да, помню, – глядя на него, ответил Владимир. – Даже помню, в какой момент это произошло. Ты что – то хотел от меня? Я весь во внимании.

Это Лана, жена. Ты уж извини, не представил сразу. Она хотела немного понаблюдать за тобой, пока мы говорили. Ей есть, что тебе сказать. И это очень серьезно.