Варвары. Полицейский роман

Вот прелестный мальчуган. Боже, как он вырос! Еще вчера был совсем маленьким, ползал по полу, а сейчас самостоятельно ходит, ему нужно до всего коснуться, попробовать не только на ощупь, но и на вкус, что это такое и съедобно ли? И все это новое, неизвестное, обязательно надо попробовать на зуб, вернее уже на зубы, коих во рту аж несколько штук.

…Отмечали первый в жизни малыша день его рождения. Конечно, он оказался в самом центре внимания прибывших по такому случаю гостей. Но, как обычно бывает, гости, откупившись от виновника торжества подарками, тут же забыли о нем. На время. О нем еще вспомнят, но позже, в прихожей, где очень долго, обнимаясь и раскланиваясь, обмениваясь любезностями и прощаясь, эти самые гости вдруг вспомнят, по какому именно случаю они сегодня были в этом гостеприимном доме.

Женщины на ходу, в который раз записывая рецепт замечательного салата, приготовленного хозяйкой, какой они в жизни не пробовали, но непременно должны научиться его готовить, пряча свои листочки с каракулями в дамские сумочки, тут же вспоминали о виновнике торжества. Уже не просили хозяйку, а требовали немедленно его принести, чтобы поцеловать в щечки, ручки, попку и родинку на ней. Слушая их, родители лихорадочно вспоминали, где же у их чада эта самая родинка и почему они ее ни разу не видели на попке?

Гостям тщетно пытаются объяснить, что он, виновник торжества, уже спит, а их поцелуи родители обязательно ему передадут, как только тот проснется.

Но пока гости еще не собирались прощаться. Они сидели за столом, их многочисленные тосты не обошли вниманием всех виновников торжества: родителей, бабушек, дедушек и др. Конечно, одним из последних тостов был за папу. А как иначе? И папа не обиделся, что за него пили не сразу, а потом. Да и на что обижаться? Всем было хорошо. Да и вообще, если бы вдруг не догадались выпить за папу, значит, что? Правильно. Значит, было мало водки. Впрочем, водки, сколько бы ее ни было, всегда мало. Поэтому, как только гости, уже не раз выпив на посошок, поняли, что водки больше нет, нехотя стали прощаться. Анатолий попытался сбегать в магазин, но более трезвые удержали его.

Уже далеко за полночь, наконец – то, Владимир и Ната приехали домой.

* * *

Сквозь сон Владимир почувствовал, что его кто – то усиленно пытается разбудить. Явно услышал слова: «Вставай быстрее, просыпайся».

Но проснуться он никак не мог. Так хочется спать, а этот кто – то уже сильно трясет его за плечи.

Ты кто, чего тебе надо, я спать хочу, не мешай мне.

Ты не узнаешь меня? Я – Рада. Быстрее поднимайся. Ты горишь.

Какая – то неведомая ему сила заставила открыть глаза. Ничего пока еще не соображая, почувствовал горький запах дыма. Быстро вскочив, на ощупь включил свет. Комната была полна едкого дыма, от которого едва просматривались находившиеся в спальной предметы. Мгновенно поняв, что где – то и что – то горит, и они тоже уже горят, Владимир, громко крича и прыгая на одной ноге, стараясь надеть брюки, разбудил Нату, вбежал в соседнюю комнату, чтобы поднять с постели ее дочь. Там еще дыма не было.

Проснувшись, Ната, прищурив глаза, так как от дыма и гари их резало, что – то кричала и металась по комнате.

Внезапно потух свет. В кромешной темноте, продолжая кричать Нате, чтобы она быстро бежала на улицу, вызывала пожарных, Владимир на руках вынес еще не проснувшуюся дочь.

В подъезде был свет. На площадке скопилось много людей. Это были соседи, проснувшиеся от запаха гари и успевшие уже вызвать пожарную команду. Поскольку, вырываясь из открытой двери горящей квартиры, дым заполнял подъезд, соседи с шумом и какой – то внутренней тревогой, свойственной каждому человеку, быстро выбегали на улицу.

Мама, там Мурка! – уже на улице прокричала дочь Наты.

Зная расположения не только комнат, предметов и мебели в квартире, задержав, насколько это возможно дыхание и плотно прищурив глаза, не раздумывая, Владимир вбежал в заполненную черным дымом и гарью прихожую.

Еще в прихожей, из которой надо было повернуть налево в ту комнату, где стоял диван, и на котором, по всей видимости, должна была находиться Мурка, он вдруг услышал громкий, словно выстрел, хлопок, затем сильный шум воды. Ясно поняв, что в ванной почему – то еще прорвались и трубы, касаясь левой рукой стены прихожей, на ощупь, быстро пробрался в комнату. Мурка, забившись в угол комнаты, жалобно мяукала. На ощупь, схватив этот комочек мягкой и пушистой шерсти, прижав к себе дрожащую и вместе с тем сильно царапающуюся от страха Мурку, чувствуя, что он, все же вдохнув в себя эту гарь, задыхается, Владимир выбежал из наполненной дымом квартиры.

Уже в прихожей почувствовал, что его ноги шлепают по луже. Это была вода, прорвавшаяся из лопнувших в ванной комнате водопроводных труб. Оттуда слышался шум настоящего водопада.

Очутившись на улице, Владимир какое – то время не мог дышать, хотя его легкие требовали кислорода. Задыхаясь и вместе с тем продолжая глотать эту горькую гадость, Владимир, протирая слезившиеся глаза, кое – как смог восстановить дыхание.