Варвары

— Стайновы люди забрали.

— Сигисбарн, иди поищи, — скомандовал Агилмунд. — И ты, Ахвизра, тоже иди. Глянь, чего там взять стоит…

Сигисбарну уходить не хотелось, но Ахвизра подпихнул его в спину: понял, что хочет Агилмунд с родичем с глазу на глаз поговорить.

Аласейа тем временем добрался до бочки, полез внутрь, расплескивая воду, окунулся с удовольствием, аж закряхтел. Агилмунд еще раньше заметил: любит воду Аласейа. Без воды беспокоиться начинает, чесаться. И запах от него гуще становится. Трудно ему зимой будет, когда река замерзнет.

Аласейа высунул голову из бочки.

— Как вы меня нашли? — спросил.

Чудной он все-таки.

— Галка насвистела. — Агилмунд услышал, как в доме что-то опрокинулось, и тут же смех Ахвизры раздался.

— Книва вернулся?

— Книва? — Агилмунд насторожился. — Я не видел.

— Та-ак! — Аласейа рывком выбросил тело из бочки, обрызгав Агилмунда. — Вы верхами?

— Три лошади есть.

— Три?

— Сигисбарн и пробежаться может. — Агилмунд фыркнул.

Но мысленно признал: недодумал. Надо было четвертую лошадь взять.

— Если Книвы нет — это плохо, — сказал Аласейа. — Он за одним человеком пошел. Очень подозрительным. Так что давайте-ка вы с Ахвизрой обратно в бург, а мы тут как-нибудь с Сигисбарном сами…

— Нет, — отрезал Агилмунд. — Ты говори.

— А что говорить? — Аласейа хмыкнул, мотнул головой, стряхивая воду. — Попался, как рыбка на приманку. Даже и говорить не хочется.

— Рассказывай, — бесстрастно произнес Агилмунд.

И Аласейа рассказал.

— Лучше бы ты ее просто убил, — выслушав, заметил сын Фретилы. — Тогда бы заплатили виру, и все. За тиви вира небольшая положена. А за насилие — много хуже.

— Интересные у вас законы… — пробурчал Аласейа.

— Наши законы — от пращуров, — строго ответил Агилмунд. — За такое — лошадьми разметать. Всегда так было. И правильно.

— Да она сама…

— Сама — и того хуже. Жену и новую завести можно, а каково узнать, что сын твой — и не твой вовсе.

— Нет, ну какая дрянь… — пробормотал Аласейа.

— Не ругай ее, — сказал Агилмунд мрачно. — Это она мне сказала, где ты.

— Она?! — Аласейа аж подпрыгнул, схватил Агилмунда за плечи. — Она сказала? Где она, Агилмунд? Что с ней?

— У Стайны в доме, где ж ей быть в такой час, — проворчал Агилмунд.

— Бес! Как я хочу ее видеть… — пробормотал Аласейа.

Вот дурной!

— Ты беса не зови, — предостерег Агилмунд. — Не то придет. А Стайсу свою ты увидишь. Завтра на тинге. Когда тебя судить будут.

— Но… Почему судить? Вы что, меня тут оставите?

«Точно дурной, — подумал Агилмунд. — Или его так крепко по голове стукнули, что все перемешалось? Ну и народ у них в Байконуре! Каково их риксу с такими? Хотя у них и рикс, должно быть, такой же. Сильно, знать, им боги благоволят и удачи им отмеряют полные возы. Не то давно пожгли бы враги их Байконур».

— Не оставим тебя, Аласейа, — сказал вслух. — Если б оставили, Стайна, может, тебя на тинг и не поволок бы. Сам прикончил.

— Вот уж нет. Он же сам меня на тинге и судить собирается.

В доме опять что-то грохнуло.

— Шевелись там! — сердито крикнул Агилмунд. — На тинге судить, говоришь? Вот как?

Из дома появились Ахвизра с Сигисбарном. С полными мешками. Под мышкой у Сигисбарна — Аласейева одежда.

— А нож мой? — спросил Аласейа.

— Нету, — Ахвизра попытался развести руками, да мешки мешали.

— Ну-ка дайте глянуть… — Агилмунд решительно высыпал добычу.

Пока Аласейа одевался, сын Фретилы быстро отобрал то, что можно было признать как Стайново, и велел отнести в дом.

Затем щедро плеснул маслом на крыльцо, бросил факел. Пламя медленно поползло по перильцам. Сырое дерево.

— Уходим, — скомандовал Агилмунд.

— Нет, погоди! — вмешался Аласейа. — Хочешь, чтобы никто не догадался, что вы меня выручили?

— Хочу. — Агилмунд поглядел на Аласейю. У того в глазах металось лижущее крыльцо пламя. А лицо сияло. Вспомнил Агилмунд, что дивно хитроумен бывает Аласейа. Хотя иной раз — дурнее мальчишки Книвы.

Аласейа бросился в дом, выволок наружу одного из Стайновых людей, принялся вытряхивать из одежды.

Пламя наконец поднялось, поползло по стене, добралось до соломенной крыши и сразу взметнулось ввысь.

Аласейа, ободрав убитого, свернул одежду в ком и метнул в огонь. Ухватил мертвеца за руки, поволок, споткнулся, едва не упал. Ахвизра тут же подскочил, помог. Интересно было Ахвизре, что Аласейа задумал.

Вдвоем они дотащили мертвеца до ямы, в которой Аласейа сидел, уронили вниз, лица в сторону отворачивая. Потому что близко от дома была яма и жар от огня сильный был.

Аласейа к амбару кинулся, охапку сена приволок, швырнул между ямой и домом, потом еще одну. Жердей сверху накидал, так, чтобы яму прикрыли. Большую кучу накидал: Ахвизра с Сигисбарном ему помогали. Занялось все быстро. Будто погребальный костер над поганой ямой разожгли.

Аласейа встал рядом с Агилмундом, дышал тяжело, но доволен был сверх меры. А Сигисбарн еще не понял, что Аласейа задумал. Сообразил, только когда Ахвизра сказал:

— Стайнов-то прихвостень статью — точь-в-точь Аласейа.

Дом пылал так ярко, что светло вокруг стало, как днем.