Варвары

Слово «остров» не понял — угадал. Но говорить с Одохаром было легко. Чувствовалось, что у вождя есть навык общения с иноязычниками. Слова подбирал простые. И конструкции упрощал до детского уровня. Ясное дело, вождь. И по дальним землям пошарить успел, и соседние знает в совершенстве. Судя по тому, как быстро и точно обрисовал расположение противника.

— Как долго идти? — спросил Коршунов, показав на квеманскую резиденцию.

— Половина день — лошадь, — показал Одохар на пасущихся коней. — День и половина ночь — ноги. Лошадь — нет. Болото.

— Квеман много?

Алексей не рассчитывал на точный ответ, но ответ последовал. От пяти десятков и более. Способных сражаться.

Коршунов кивнул: полсотни квеманов. Сущие пустяки. Только-только «небесному герою» поразмяться перед завтраком. Взял «карту», спрятал за пазуху.

— Когда ты пойдешь? — спросил Одохар.

Значит, все-таки не пойдет Одохар… Это скверно.

Коршунов подумал немного, попытался вспомнить, как будет «завтра», потому что сегодня уже не успеть. Тащиться ночью по незнакомому болоту совсем не хочется…

Одохар ждал.

Алексей показал на солнце: когда снова взойдет, тогда и пойду.

Рикс кивнул.

— Хорошо. Ты идешь, — сказал он. — Он идет, — показал на Агилмунда. Тот обрадовался, заухмылялся. Все прочие сразу загалдели…

Рикс рявкнул, и шум стих.

— Агилмунд, Ахвизра… — Он назвал еще с десяток имен, видимо своих дружинников, потом показал на Сигисбарна: — Сигисбарн. Книва… — Фретила запротестовал, но Одохар повторил твердо: — Книва. Валарих. Алзис… — перечислил еще семерых. Те из названных, кто присутствовал на совещании, выразили шумную радость. Можно было подумать, что не на войну, а на пирушку вызвали.

— Я иду? — подал реплику Травстила, но Одохар покачал головой, и кузнец кивнул. Коршунов огорчился. Он видел Травстилу в деле.

— Утром. — Рикс поднял палец и указал им на Коршунова: — Аласейа поведет.

И добавил еще что-то: Коршунов не понял, но прочие заметно воодушевились.

Одохар встал. Коршунов — тоже. Он не знал: радоваться ему или огорчаться. Вроде бы все складывалось лучше, чем можно было рассчитывать. Даже первый шаг в полководцы сделан. И все-таки…

— Пойдем, — сказал рикс дружелюбно. — Итан.

Иными словами, пошли перекусим, пока время есть. Потом, может, и не будет.

И они пошли в крепость. К их приходу столы были уже накрыты.

Глава вторая Травстила

Травстила и Одохар — братья. Один знак носят, одному богу клятву принесли. В миру Одохар старше. Но пред Вотаном оба — равны. И заслуги их — равны. Травстила оружие кует, Одохар в битвы дружину водит. И то и то Вотану любо. Без оружия что за битва? А без битвы ни к чему и оружие. На том, что Травстила кует, знак особый стоит. И наговор. Такое оружие для Вотана убивает. По этому знаку Вотан своих узнает и в битве хранит. Если пожелает. Вообще-то, Вотан хранить не любит. Он любит победителей. И сам их отмечает. Победителей хранить не надо. Это от них надо хранить. Да как сохранишь от того, кто Вотаном отмечен? Никак.

— Повезло вам, — говорил Одохар. — А я опоздал. Задержался на день. Так вышло. — Другой бы сказал: случайно. Но не Одохар. Одохар сказал: так вышло. И знак сотворил: во всем воля Высших.

Травстила согласился.

— Квеманы могли всех вырезать, — заметил он. — Не захотели. Ушли.

— Может, они взяли, что хотели, потому и ушли, — сказал Одохар. — Может, они за героем Гееннахом приходили? Каков он, Гееннах?

— Овиду спросишь, — отказал в ответе Травстила. — Гееннах непостижим для меня. Овида видит. Сказал: наш Гееннах. Хоть и чужой крови. Нет, не за Гееннахом квеманы приходили. За обиду мстить.

— Слыхал уж, — проворчал Одохар. — Не вовремя. Очень нехорошо.

— Мальцы доблесть явить решили, — вступился Травстила. — Ахвизру жаль. Последним в роду остался.

— Я его женю, — сказал рикс. — Не прервется род. Не о том речь. Повезло вам. Почему?

— Думаешь, Аласейа?

— А кто еще, не ты же?

— Не я, — согласился Травстила. — Я оборонялся, он — нападал. Не от меня, от него квеманы побежали.

— Ушли, — поправил Одохар.

— Ушли, — согласился Травстила. — Хочешь его удачу проверить?

— Хочу, — подтвердил рикс. — И Гееннаха увидеть хочу. Хочу увидеть того, кто наш — и чужой.

— Так Овида сказал. Но и я кое-что видел. Как он тайный жест сотворил. Знак Гневного неба.

— Случайно?

— Может быть.

— А Аласейа?

— Про Аласейю Овида ничего не сказал. Но храбр он безмерно. Так храбр, словно смерть свою в сундуке держит.

— Не без того. На квеманов один хотел идти. Хотя ваши говорят: у него квеманский болотный дух в услужении?

— Нет. — Кузнец покачал головой. — Не квеманский. Овида сказал: похож на квеманского, но другой. И не дух это, а так. Настоящей силы нет. Не в духе дело, а в том, что храбрость в Аласейе безмерная.

— Или глупость, — проворчал Одохар. — Как у мальцов ваших.

— Вот и проверишь, — усмехнулся Травстила. — Тем более, ты с ним Агилмунда послал. И бойцов своих лучших. Верно?

— Верно, — согласился рикс.

— Только горячи они нынче, — заметил Травстила. — После вчерашней ночи. Обида в них. За родичей.