Вас сюда не звали! (СИ)

Тихо ругаясь, я углем вывела на стене знаки "убежище" и "восток", чтоб Ингвар знал, где меня искать. Если, конечно, хоть что-то останется. К тому времени, как я выбралась из лагеря, стемнело уже настолько, что я еле разбирала, куда иду. Повернувшись спиной к ветру, я углубилась в восточную часть города, где традиционно располагаются торговые кварталы. Раньше я туда не заходила, но расчет был простой: где купцы, там и товары, а где товары, там должны быть просторные подземные хранилища. И очень старалась не думать о том, что туда наверняка уже набилось местное зверье, и такое соседство может очень плохо для меня закончиться, если непогода вдруг затянется.

Предки, как же я ошиблась!

Уж не знаю, с какого перепугу здешние торговцы понастроили себе домов из дерева -может, дела шли неважно, а может просто порядки такие были в то время, да только сохранились они хуже, чем нищенские лачуги у западных ворот. О том, чтобы искать вход в подземелья и речи быть не могло: все эти скрипящие на ветру трухлявые доски запросто могут рухнуть мне на голову, едва я переступлю порог.

Идти становилось все труднее, ветер уже не подталкивал в спину, а вился вокруг стаей голодных собак, злобно трепал полы куртки, рвал с головы капюшон, с воем швырял в лицо горстями ледяную крупу. Скоро я уже шла вслепую, спрятав лицо в сгибе локтя и держась другой рукой за стену, ища хоть какой-нибудь проем, дыру, щель, да что угодно, только бы спрятаться. Когда стена вдруг ушла из-под ладони я готова была кричать от радости, пока не поняла, что это всего лишь угол дома, а свернуть за него мешает огромная куча мусора.

Стиснув зубы, я двинулась через пустырь к еле различимому темному строению на другой стороне. Казалось, что сам воздух вокруг меня загустел, как вчерашняя похлебка. Лицо стянуло ледяной коркой, под веки будто под веки толченого стекла насыпали. Вдобавок, мне начали мерещиться странные вещи. В какой-то момент я всерьез испугалась, что схожу с ума. Сначала к запахам соли и снега вдруг прибавился аромат цветов, затем в шум ветра вплелось монотонное пение и, в довершение всего, мне вдруг показалось, что я снова на дорогах, и давно пора перейти на безопасный кусок.

Стыдно признаться, но тогда я уже готова была поверить во что угодно, только бы сбежать подальше от терзаемых штормом руин - даже в то, что воображаемая дорога действительно существует. В каком-то странном помутнении разума, я шагнула вперед....и плашмя растянулась на песке.

Очень горячем песке.

Мне приходилось слышать, что умирающим от холода иногда являются странные видения, но слишком уж все было реально: и песок в сапогах, и щекотная струйка пота, ползущая по спине, и запах -непередаваемая смесь морской соли, цветов, навоза и прогорклого масла. Выходит, не привиделась мне дорога. А раз так, то неплохо бы спрятаться, пока не пойму, куда же это меня занесло. В нашем мире очень мало мест, где станут помогать за просто так не пойми кому. Зато полным-полно таких, где с легкостью зарежут из-за пары хороших сапог.

С трудом разлепив веки, я увидела белый песок, настолько яркий, что пришлось быстренько зажмуриваться и ждать, пока перед глазами перестанут плавать цветные пятна. За это время я успела сесть, на ощупь расстегнуть куртку и протереть залитые чем-то липким глаза подолом рубахи. Потом осторожно открыла один глаз и выругалась, разглядев украсившие ткань бурые разводы. Потрогала лоб, и тут же отдернула руку, шипя от боли. Серьезный порез был только один - тот, что над левой бровью, - зато мелких я успела нащупать не меньше десятка.

Тут откуда-то справа послышались голоса, и я, без лишних раздумий, нырнула в ближайшие кусты и затаилась среди широких блестящих листьев. Прислушалась.. Шумел прибой, пели птицы, шелестели листья, бухало в ушах сердце -и больше ничего. Неужели, показалось? Выждав для верности еще немного,я решилась приподнять голову и осторожно выглянуть из своего убежища.

Лучше бы я этого не делала.

В каком-то десятке шагов от меня двигался вооруженный отряд, совершенно бесшумно ступая по песку. Восемь рослых мужчин, в кожаных нагрудниках на голое тело и коротких серых штанах, сопровождали лысого толстяка в ярко-алом плаще и просторном белом балахоне, похожем на женское платье без пояса. Этот толстяк почему-то показался мне самым опасным из всех, даром что никакого оружия при нем, вроде как, не было. Зато у остальных за спинами висели маленькие круглые щиты, а на поясах самые странные клинки, которые я когда-либо видела -изогнутые, будто серп, но при этом широкие, как хороший двуручник.

Пока эта странная процессия шла мимо, я, кажется, даже дышать перестала. Уж очень они напоминали служителей какого-то культа, а с фанатиками лучше не связываться. Без человеческих жертв там обычно не обходится, причем вкусы у очередного придуманного бога могут быть очень и очень странные.