Ваш ход, миссис Норидж

– Юная девушка из обедневшего рода, прекрасная, как роза, вышла замуж за богача много старше себя, – вслед ему проговорила миссис Норидж, не повышая голоса. – Она была добра и красива. Удивительно ли, что садовник, много лет служивший семье ее супруга, влюбился в нее!

Старик застыл.

– Он был того же возраста, что и граф, – продолжала миссис Норидж. – Леди Элизабет любила мужа, и вот разрушительная мысль завладела умом слуги: «Отчего бы ей не полюбить и меня». Ведь вы и впрямь были красавцем, мистер Рэндалл! На тридцать миль вокруг не было человека сильнее вас! Его милость был склонен к вспышкам гнева, и это помогло вам потом, когда вы кинулись спасать свою шкуру.

Старик медленно повернулся к гувернантке. Лицо его в заходящих лучах солнца казалось багрово-красным.

– Что за чушь вы несете…

– Ее мать не отличалась строгостью нравов. Она поселилась в отдельном доме, поскольку это предоставляло ей большую свободу, и мужчине вроде вас не составило труда добиться ее благосклонности. Или это она добивалась вас, мистер Рэндалл? Вы с таким презрением отозвались о ней… Должно быть, вы решили, что близость к матери поможет вам рано или поздно добиться близости дочери; тогда вы бы отшвырнули миссис Саттон как использованную вещь. Но судьба распорядилась иначе.

Аллан Рэндалл овладел собой.

– Слушайте, не знаю, что вы придумали, но только я рассказал вчера чистую правду, всю как есть. Моя вина лишь в том, что я кое-что скрыл, когда все это случилось. Я бы и сейчас поступил так же.

Миссис Норидж покачала головой.

– Кулон в виде волчьей головы свидетельствует, что ваши слова – это ложь. Кулон, а еще пилюли, которые принимала леди Кроули, потухший камин и кладбище.

– Кладбище? – изумленно повторил садовник.

– Вы человек, совершенно лишенный мистического чувства, мистер Рэндалл. Через кладбище ночью пойдет не храбрец, а тот, кто не верит в призраков. Однако из вашего рассказа следовало, что вы не исключаете звериной природы графа.

– Такого я не говорил, – резко возразил старик.

– Вы дали это понять. Шкура, светящиеся глаза, нечеловеческая сила… Вы действительно полагаете, будто граф был оборотнем?

– Чушь! Оборотней не существует!

– Вот именно! Но вы рассказали свою историю так, чтобы все поверили, что граф Кроули превратился в чудовище и пытался убить свою жену. Однако все было иначе. В ту октябрьскую ночь двадцать лет назад вы пришли в домик викария, зная, что леди Элизабет ночует у матери. Граф был в отъезде – подходящий момент, чтобы воспользоваться ситуацией. Что произошло, мистер Рэндалл? Вы утратили самообладание рядом с той, кого желали? Мать бросилась на ее защиту, и вы в бешенстве отшвырнули ее. Она разбила голову о стол? Об угол камина?

Садовник молчал.

– Граф Кроули вернулся раньше времени и, проезжая мимо дома викария, услышал голос собственной жены. Она кричала над телом матери, а затем потеряла сознание. Он выломал дверь, ворвался внутрь и бросился на вас. Не миссис Саттон защищала леди Элизабет от озверевшего чудовища, а граф! Вы дрались с ним – отчаянно, насмерть – и убили его. Не так ли, мистер Рэндалл?

– Ложь, – с ненавистью выговорил старик.

– Мать мертва, граф мертв, его жена в глубоком обмороке. Что вам было делать? Как объяснить случившееся? И тут вы замечаете кулон с волчьей головой. Быть может, пара-другая сплетен о внебрачных детях старого графа Кроули пришла вам на ум, и вы припомнили, что нынешний хозяин замка славится вспыльчивостью… Вы вышли и изрубили дверь топором. От ворот до замка далеко – ни криков, ни шума никто не услышал, а священник был в отъезде. У вас было время разместить тела, чтобы все выглядело так, будто миссис Саттон убила мужа дочери и погибла сама. Затем вы стали ждать.

– И чего же я ждал, по-вашему? – голос Аллана Рэндалла напоминал хриплый рык.

– Когда очнется леди Элизабет. Она единственная могла разоблачить вас. Вы, должно быть, надеялись убедить ее солгать… Но час шел за часом, а девушка не приходила в себя, и вы всерьез испугались за ее жизнь. Сильно же вы любили ее, мистер Рэндалл, если отнесли в замок, зная, что она назовет настоящего убийцу, как только очнется. Вернувшись к себе, вы стали готовиться к побегу.

Миссис Норидж наклонила голову, разглядывая человека напротив.

– И вдруг вы узнаете, что она очнулась, – но не помнит о случившемся. Нежданная милость небес! Каждое утро вы пробуждались в страхе, что при взгляде на вас леди Кроули упадет без чувств, – и каждый вечер засыпали, вознося хвалу Господу. Хотя другие, несомненно, увидели бы в случившемся происки Сатаны.

– Не богохульствуйте, – бросил Рэндалл, побагровев.

– Меня многое насторожило в вашей вчерашней истории. Вы упомянули мертвых животных, которых прятали от жены графа. Но она не могла вставать раньше вас, если ей давали снотворное! Несомненно, в шестом часу утра леди Кроули крепко спала. Когда вы рассказали о кулоне, я окончательно утвердилась в мысли, что вы лжете.

– Почему? – вырвалось у старика.