Ваш ход, мистер убийца

«Я, Джейн Ингл, сидела во дворе своего дома. Час был уже поздний, но я страдаю бессонницей и по ночам нередко выхожу подышать свежим воздухом. Где-то около полуночи я увидела, как Марк Каплан, жилец Райдаутов, подошел к задним дверям их дома и постучал. Я хорошо рассмотрела его в темноте, потому что на крыльце Райдаутов висит фонарь. Когда Торренс уезжает из города по делам, Марсия оставляет фонарь гореть всю ночь. Марсия открыла дверь, и Марк Каплан сразу набросился на нее и стал сжимать в объятиях. Наверное, он был пьян, мне даже показалось, что в руках он держал бутылку, но я не могу утверждать с уверенностью. Так или иначе, прежде чем я успела прийти Марсии на помощь, она отшвырнула его так сильно, что он упал на пол. Я видела, как она схватила что-то с кухонного стола и ударила Марка Каплана по затылку. Не знаю, что это был за предмет, предполагаю, что молоток. Через несколько минут к дому Райдаутов подъехала машина. Я догадалась, что приехал Торренс.

Я вернулась в дом, уверенная в том, что вскоре до меня донесется вой полицейских сирен и мне придется давать показания в качестве свидетельницы преступления. Я даже переоделась, сменив домашний халат на юбку и блузку. А потом села за кухонный стол и стала ждать визита детективов.

Однако никакого визита не последовало. Сирены полицейских машин так и не нарушили тишину. Вместо этого я увидела, как из дома вышел Торренс, с усилием тащивший нечто завернутое в скатерть. Вне всякого сомнения, то было тело Марка Каплана. Торренс направился в дальний угол двора и принялся копать. Я всю ночь оставалась на своем посту, наблюдая за ним. Разумеется, первым моим побуждением было позвонить в полицию, но по здравом размышлении я отказалась от этого намерения.

Психика Марсии Райдаут всегда отличалась неуравновешенностью, и я понимала, что если ей придется предстать перед судом, то это будет иметь для нее самые губительные последствия. К тому же Марк Каплан проявил в отношении Марсии сексуальную агрессию. Она действовала в порядке самозащиты.

Поэтому я предпочла сохранить тайну.

Но примерно полтора года спустя у нас с Торренсом вышел конфликт из-за стоявшего на моем участке дерева, которое он самым безжалостным образом изуродовал. Мною овладело желание отомстить. И тогда я совершила поступок, о котором теперь горько сожалею.

Дождавшись, когда Райдауты уехали из города, я ночью пробралась на их двор и принялась копать в том самом месте, где Торренс похоронил убитого. Для того чтобы разрыть могилу, мне понадобилось три ночи. Я отделила от скелета череп, унесла его домой, а могилу оставила разрытой. Мне было важно, чтобы Торренс понял: у преступления, совершенного его женой, был свидетель. Мне хотелось ему досадить. Хотелось, чтобы он места себе не находил от страха.

Теперь я вспоминаю об этом со стыдом и раскаянием. Я больна и чувствую себя слишком слабой, чтобы вернуть череп на место. У меня не хватает смелости просто вручить его Торренсу. На ум мне то и дело приходит Майк Осланд, который бесследно пропал за несколько лет до убийства Марка Каплана. Я помню, какие плотоядные взгляды этот тип бросал на Марсию на вечеринках. Не сомневаюсь, его постигла та же участь, что и жильца Райдаутов. Как я уже сказала, Марсия, несмотря на внешнюю беззаботность, отличается крайней неуравновешенностью и нервной возбудимостью. Ее супруг старается не замечать ее проблем, словно надеется, что они исчезнут сами собой.

Сейчас, стоя у края гроба, я более не в состоянии думать обо всем этом. Если мой адвокат найдет это письмо, он сам решит, как поступить. Могу заверить, мне совершенно все равно, что люди будут говорить обо мне после моей смерти. Если письмо найдет Ро, она тоже вольна поступать по собственному усмотрению. Череп спрятан в сундуке, который стоит под окном в гостиной.

Джейн Ингл»