Ваш любимый доктор, или Дело всей жизни

Лилась музыка, мимо вальсировали другие пары, и, чтобы расслышать шепот друг друга, приходилось прижиматься вплотную. Наверное, со стороны мы выглядели милующейся супружеской парочкой, которая обсуждает, чем бы заняться этой ночью.

– Норвин, ты меня и так превратил в маяк ходячий со своими защитами.

– Молчи, вредная женщина, – велел он, сжимая мою талию. – Не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое.

– Мы все сейчас рискуем, – я отклонилась и заглянула ему в глаза. – Но, как у нас говорят, кто не рискует, тот не пьет шампанского!

Мы уехали домой ближе к полуночи. Казалось, декан со своими коллегами потеряли ко мне всякий интерес и остаток вечера общались только с Лейном, но я не спешила радоваться. Все-таки впереди эта треклятая проверка.

День вымотал морально, я еле держалась на ногах, когда Норвин оплетал меня новой сетью защитных чар.

– Ты можешь активировать артефакт для переговоров, чтобы я мог слышать все, что будет происходить вокруг тебя.

– Если не научится держать язык за зубами, толку не будет, – меланхолично заметил Пискун и зевнул.

– А тебе нечего рассказать об этом декане?

Как только речь заходила о Морригане, Норвин всегда начинал хмуриться. Тиин попрыгал туда-сюда, раздумывая, а потом ответил:

– Я не так часто бывал в Эллен на занятиях. Ко времени поступления в Академию она уже хорошо могла контролировать свою магию, поэтому не испытывала во мне особой нужды.

Это пушистик сообщил с легкой грустью. Нетрудно догадаться, что последние годы фамильяр чувствовал себя одиноким, у магов эмоциональное сближение с этими существами считалось лишним.

– Видел я этого Морригана пару раз, но при мне он не занимался ничем запрещенным или странным. Если хочешь узнать больше, придется покопаться в собственной голове.

На данный момент это было лучшим решением, все равно от Пискуна ничего не узнаешь, если только на него не снизойдет внезапное озарение. Да и мы настолько устали, что просто завалились спать. Я прижалась к плечу мужа и закрыла глаза. Через несколько минут почувствовала, как по мне проскакали маленькие лапки – это Пискун забрался на кровать и улегся между нами.

Под ночной сорочкой ощущалась тяжесть цепочки и кулона-артефакта с лунным камнем. Уже погружаясь в сон, я мысленно просила его показать мне то, что было прежде скрыто. Сначала вроде бы ничего не происходило, тьма обнимала меня мягкими лапами и качала на волнах, а потом – вспышка света, и я ощутила рывок. Меня выбросило в чужое воспоминание.

…Я снова была в Академии, за партой в огромной аудитории, где вел лекцию декан моего факультета. Время двигалось рывками, то ускоряясь, то замедляясь на самых интересных моментах. В хаотичной мешанине звуков голос нейта Морригана звучал особенно четко:

– Маги-целители владеют техниками, недоступными для других магов. Столетиями они держатся в секрете. Все дело в особом строении каналов.

– И какие же у нас преимущества? – поинтересовался адепт с заднего ряда.

– А это вы узнаете на закрытом курсе, – таинственно произнес декан. – Справятся не все. Далеко не все. На овладение ими уйдут годы. Многие из вас слишком ленивы и слабовольны и ограничатся лишь заживлением ссадин и удалением бородавок в местных салонах красоты. Для достижения вершин целительского искусства нужен ювелирный контроль над своей магией, именно такой контроль позволяет бесконтактно воздействовать на органы пациента: сращивать переломанные кости и порванные сосуды, останавливать и запускать сердце, маскировать магический след, убивать так, что никто и не поймет, что с человеком случилось. Действие точечное, узконаправленное, – Морриган оглядел зал, набитый впечатленными адептами, и криво улыбнулся. – Боевые маги кичатся своей силой и разрушительными способностями, но настоящая сила – она тихая. Целителей недооценивают враги, не считают достойными противниками. И очень зря.

Глава 20

Слова Морригана все еще звучали в голове, от интонации, с которой те были произнесены, пробирала дрожь. А ведь он чертовски прав! Целителей никто за противников не считает, всем кажется, что мы только с пациентами возимся, перевязки там делаем, раны штопаем.

По правде сказать, в большинстве случаев так и происходило. Однокурсники Эллен были ленивыми шалопаями, детьми богатых титулованных родителей, им не было нужды думать о заработке, они и так имели все. Парни с курса больше думали об азартных играх и женщинах, девушки забавлялись тем, что влюбляли в себя жертв на спор и тайно торговали приворотными зельями. Больше ради забавы, чем из-за денег. Но были и немногие, кто упорно грыз гранит науки, надеясь когда-нибудь получить место при королевском дворе.