«Ваш во имя революции»

В романе, особенно в его первой части, есть немало сильных, хорошо написанных правдивых страниц. Журнал «Букмен» так оценил эту вещь: «В романе проявляется Джек Лондон, который не желает более проповедовать свой весьма занятный радикализм, но который готов возродить свою славу мастера прозы…»

Почему же в таком случае книга оставляет чувство разочарования? Ответ на этот вопрос заключается в фигуре главного героя и в той жизненной позиции, которую он занимает. Д. Лондон утверждал, что «Время-не-ждет», так же как «Мартин Иден» и «Морской волк», создан им в качестве «обвинительного акта против индивидуализма».

Трудно оспаривать это утверждение автора. Но если Мартин Иден и Волк Ларсен кажутся взятыми из гущи жизни, то Элам Харниш представляет собой фигуру, лишенную главного — того духовного стержня, вокруг которого формируется человеческий характер.

Превращение Харниша из азартного «короля Клондайка» в циничного, расчетливого и удачливого бизнесмена является логическим развитием заложенных в нем задатков, закономерно вытекает из его жизненных убеждений. Но его решающий шаг — отказ от борьбы за сохранение баснословного богатства, неожиданное и противоречащее его характеру желание найти покой на ранчо с любимой женщиной — никак не вытекает из того, что читатель знает о Харнише, безжалостном и бессердечном воротиле в мире жестокого бизнеса. Превращение матерого волка из джунглей большого бизнеса в невинную овечку на ниве фермерства слишком неправдоподобно. Вся эта душещипательная история воспринимается не как зарисовка из жизни, а как результат литературных упражнений даровитого автора.

На неубедительность поступка Харниша обращал внимание писателя в шуточной форме в одном из своих писем его издатель Бретт: «Когда вы, в образе Время-не-ждет, отказались от 50-миллионного богатства (или это было 150 миллионов?), вы могли бы, по крайней мере, дать возможность вашему бедному издателю хоть как-то попользоваться вашей щедростью».

В связи с романом возникает еще одно соображение. Известно, что именно в этот период Лондон серьезно подумывал о том, чтобы бросить писательское ремесло и стать землевладельцем-бизнесменом. История Харниша, несомненно, отражает перипетии внутренней борьбы автора романа, стремившегося, подобно своему герою, найти покой в трудах на лоне природы. Харниш пытался выбраться из тисков большого бизнеса, а Джек — из засасывающего потока литературной работы. Ни тому, ни другому любимое дело уже не приносило былого удовольствия, они пытаются найти выход на пути возвращения к земле в форме увлечения фермерством. Утопичность взглядов самого Лондона явилась первопричиной схематичности и сентиментальности образа Харниша. Установка писателя, противоречащая и самому его характеру, обернулась серьезным литературным просчетом.

В июне 1911 года на Джека обрушивается несчастье: Чармиан родила девочку, которая не прожила и трех дней. Джек тяжело переживал смерть ребенка, замкнулся в себе, какое-то время вообще не был дома, а затем отправился в городок Рено, чтобы хоть как-то избавиться от гнетущих чувств. Там предстоял матч боксеров на звание чемпиона мира в тяжелом весе.

Смена обстановки оказалась благотворной. Азарт, сопровождающий тренировки боксеров, компания добродушных любителей спорта, ожесточенные споры об исходе матча — все это целительно подействовало на Джека, он мало-помалу избавился от своего подавленного настроения, с интересом наблюдал и за тренировками боксеров, и за жизнью маленького городка.

Матч вызвал повышенный интерес: предполагалось, что белый претендент на звание чемпиона наконец-то побьет чернокожего чемпиона мира. Более двадцати тысяч зрителей приехали посмотреть матч. Но надежды многих белых не оправдались: негр Джонсон вышел победителем. Лондон послал серию статей о матче в «Нью-Йорк геральд».

«Крупнейшая схватка века, — писал он, — была фактически монологом улыбающегося негра перед двадцатью тысячами зрителей. Он ни на минуту не сомневался в своей победе, и серьезное выражение мелькало на его лице лишь в те короткие мгновения, когда этого действительно требовала обстановка на ринге».

По возвращении из Рено Лондон вместе с Чармиан отправляется в путешествие на четверке лошадей по Северной Калифорнии. Возвратившись домой, Джек покупает новую яхту и снова бороздит на ней воды Сан-Францисского залива. Он посещает места своей юности, вспоминает свои невзгоды и приключения: свежий морской бриз, казалось, наполняет его новыми силами.

Между тем строительство «Дома Волка» продолжалось своим чередом, приходилось нанимать все больше и больше рабочих. На ранчо вообще толкалось множество каких-то людей: начинающие писатели и бывшие заключенные, просто бездельники. Им давали приют, кормили, а многим к тому же и платили зарплату, хотя никто не мог с уверенностью сказать, какую именно работу они выполняют.