Вашингтон

Политические баталии отвлекали его от хозяйственных забот, хотя дел в поместье было навалом. Занимаясь ими, Вашингтон отдыхал душой. В 1792 году в Маунт-Верноне появилось необычное гумно, где молотили пшеницу: лошади бегали по кругу, топча колосья, зерно проваливалось в щели между досками пола в ригу, находившуюся на нижнем этаже. Вашингтон также нанял изобретателя из Делавэра Оливера Эванса, который придумал способ автоматизировать работу мельницы с помощью механизмов и конвейерных лент. Жернова приводились в движение водяным колесом высотой в 16 футов; из ведер высыпалось зерно, перемалывалось в муку, которая охлаждалась, а потом упаковывалась в бочонки на вывоз. Всюду требовался хозяйский глаз, а здоровье Джорджа Огастина внушало всё больше опасений: он начал харкать кровью и с трудом мог передвигаться. С начала августа он перестал вставать с постели. Бедная Фанни была безутешна: трое малых детей останутся без отца! Харриет уехала из Маунт-Вернона во Фредериксберг, к тете Бетти.

Тогда же, в августе, французы присвоили Вашингтону, Гамильтону, Мэдисону и Томасу Пейну звание почетных граждан своей страны. Партия Джефферсона ликовала: казалось, их мечты о мировой демократической революции начинали осуществляться. Федералисты это мнение не разделяли. «Каждый народ имеет право идти к счастью собственным путем», — утверждал Гамильтон. Кровавый штурм дворца Тюильри в Париже 10 августа 1792 года не сулил ничего хорошего. Лафайет, отстраненный от командования и обвиненный в измене революции, бежал с двумя адъютантами в Голландию, намереваясь выехать оттуда в США. Но после объявления Францией войны Австрии и Пруссии их войска вместе с частями, сформированными из эмигрантов, вторглись в страну; Лафайет попал в плен к австрийцам, обвинившим его… в измене королю. Вашингтон и Гамильтон отказались от почетного гражданства, Мэдисон же горячо благодарил. В сентябре французский Конвент провозгласил республику.

Девятого сентября Вашингтон получил два письма, от Гамильтона и Джефферсона. Гамильтон прямо писал: очень скоро настанет день, когда общество потребует заменить инакомыслящих членов администрации (прямо намекая на своих противников). Джефферсон же утверждал, что Гамильтон много на себя берет: встречи с послами не входят в обязанности министра финансов. Он также клялся, что не имеет никакого влияния на «Национальную газету».

Чтобы перехватить инициативу, Гамильтон стал публиковать статьи под псевдонимом Катулл, обвиняя республиканцев в заговоре против правительства. На войне как на войне: он делал прозрачные намеки на распутство Джефферсона, жившего со своей рабыней Салли Хемингс. Вашингтон, предприняв еще несколько безуспешных попыток примирить двух министров, признал свое бессилие. Ох уж эта свобода печати! Хотя без нее, конечно, никак нельзя.

В середине ноября, уже вернувшись в Филадельфию, он обронил в разговоре с Элизабет Пауэл, что, наверное, уйдет. Ему нравилось общаться с этой умной и привлекательной женщиной; ей он мог доверить такие вещи, о каких не заговорил бы ни с кем другим, разве что с Мартой. После этой встречи она прислала ему письмо на семи страницах, объясняя, почему ему просто необходимо остаться. Если он уйдет, его враги станут говорить, что прежде им руководило лишь честолюбие и теперь, погревшись в лучах славы, он уходит со сцены, потому что не может ничего дать своей стране. Без него республиканцы развалят федерацию: «Вы единственный человек в Америке, осмеливающийся поступать правильно в любой ситуации». Вашингтон сдался под ее напором: он останется, но только не на весь срок. 5 декабря 1792 года состоялись выборы; все 132 выборщика отдали свои голоса Вашингтону. Неделю спустя, обсуждая с Джефферсоном покупку в Германии фарфорового сервиза для президентского стола, он спросил, не купить ли его в Китае, но услышал в ответ, что тогда придется ждать два года. О-о-о, к тому времени он уже не будет президентом, с нажимом сказал Вашингтон. Джефферсон намек понял, но Вашингтон старался обмануть сам себя. Даже в Лондоне считали: стоит ему уйти — и федерация тотчас развалится на отдельные штаты.

В палате представителей большинство получили республиканцы, что сулило президенту множество неприятных моментов. Зато спихнуть Адамса им не удалось — он получил 77 голосов против пятидесяти, отданных за губернатора Нью-Йорка Джорджа Клинтона, ярого сторонника Джефферсона. Вашингтон никому не выказывал поддержки, сохраняя нейтралитет.

В январе 1793 года конгрессмен Уильям Бранч Гилс из Виргинии начал проверку деятельности министерства финансов, имея целью отстранение Гамильтона. Джефферсон втайне помогал составлять резолюции Конгресса с осуждением коллеги.