Вася Чапаев

«Вертячка! — неодобрительно решил про нее Вася и словно запнулся: — Почему Залогин не доверил ему отпустить постный сахар? Не бог весть какая барыня залетела! Мало ли в лавку горничных ходит... И почему он отвешивал новыми гирями?»

Внезапная догадка заставила его броситься к весам. Он схватил фунтовые гири — старую и новую — и поставил их на тарелки весов. Новая гиря перевесила.

— Ты что мудруешь, Васенька? — ласково спросил оказавшийся рядом Залогин.

Вася, бледный, переводил взгляд с весов на хозяина. На двери звякнул колокольчик. Залогин поспешно снял гири.

— Потом, потом поговорим, — зашептал он. — Подарочек я тебе приготовил хороший!

Но Вася все понял. Старые гири были намного легче. Значит, работая ими, он все время обвешивал, обкрадывал людей?!

— Нечего потом говорить, — сверкая глазами, крикнул Вася. — Фальшивыми гирями товар вешаете! Жуликом меня сделать хотели?!

— Замолчи, щенок! — угрожающе прорычал Залогин.

Но Вася ничего не боялся. В дверях стоял какой-то мужчина и с любопытством следил за происходящим.

— Вот, — кричал Вася. — Смотрите, мне велел этими гирями вешать, а они фальшивые. — Он снова бросил на весы разновесы, и опять новая гиря посадила тарелку, а старая взлетела вверх.

— Вон отсюдова! — заорал Залогин.

— Не гони, сам уйду, жуликом не стану! — Вася сбросил с себя фартук и перескочил через прилавок.

Мужчина подошел к весам и внимательно стал разглядывать гири Залогина.

— Подточена гиречка-то, ваше степенство! — прищурился он на Залогина.

Залогин что-то тихо ответил. Мужчина сразу переменил тон.

— А-а, все может быть. Гирька старенькая, пообилась маленько, только и всего!

Это было последнее, что слышал Вася. Через мгновение он шел по улице, и весенний ветер, бодаясь, упирался ему в грудь...

— А я со дня на день этого ждал, — спокойно сказал отец, выслушав сбивчивый Васин рассказ. — Кровь-то в тебе наша, чапаевская! Скажи спасибо, что ты сам догадался про гири. А что, ежели бы кто-нибудь из людей мошенничество заметил? Залогин бы живо отперся, а тебя в жулики записал.

— Господи! — испугалась мать.

— Вот те и господи! А Василий у нас молодец — правильным человеком растет.

Вечером пришел Андрей. Наконец-то Вася мог поговорить с ним. Почти год они, живя под одной крышей, не виделись. Васе приходилось уходить чуть свет, а придя с работы, он засыпал, не дождавшись брата.

Вася рассказывал Андрею о Залогине и смотрел, как на лице у брата круто выпирают желваки — будто он перекатывает во рту камни. Слова тоже походили на тяжелые булыжники.

— Такие Залогины во всей России сидят, как пауки. Весь народ паутиной оплели. Руки-ноги связали. Глаза залепили и рот заткнули! Хочешь живым быть — иди к пауку в подручные, помогай ему ловчее кровь сосать. Не хочешь — твоей крови напьются, кровососы! Ну, ничего, недолго им осталось!

Андрей поднял кулак.

— Не горюй, братан! Подрастай скорей! — загадочно сказал он и обнял Васю.

Васята отнесся по-деловому к уходу Васи от Залогина.

— Давай со мной ходить? Я у вдовой купчихи дрова пилю с ейным дворником. Он, старый лешак, никогда трезвым не бывает и лается, что это не его дело. А с тобой вдвоем мы живо все перепилим и расколем.

Вася с радостью ухватился за этот заработок. Запасливая купчиха накупила дров по крайней мере года на два. После работы ребят кормили в кухне обедом, и, кроме того, за каждый день они получали по двадцать копеек. Но все имеет свой конец. Сложив в сарае последний штабель и чисто прибрав двор, ребята сидели на кухне и уныло, в последний раз хлебали жирные щи.

— Ну, чего ж вы теперь делать будете? — обратилась к ним хозяйка.

— Может, еще кто наймет? — вздохнули приятели.

— Вот что, свояку моему — Цепунину два мальчика требуются в трактир. Пойдете?

— Пойдем, пойдем! — повеселели ребята.

— Ладно, завтра ко мне придете, я вас сама и отведу.

ЧТО ТАКОЕ «КАТОРГА»

Если у Залогина была «карусель», то у Цепунина Вася узнал, что означает слово «каторга».

При своей внушительной комплекции Цепунин обладал визгливым бабьим голосом и, целый день торча в заведении (как величал он свой трактир), сварливо покрикивал на подчиненных. Остерегался кричать он только на повара. Тот держался независимо: чуть что не по нем, срывал с головы колпак и, скверно ругаясь, грозился уйти и перед уходом вывести хозяина на «чистую воду».

Васю и Васяту Цепунин сразу объединил в одно: Васьки. Утром не успевали ребята открыть дверь, как уже слышался визг трактирщика:

— Васьки, живо убрать зал! Васьки, полы мыть! Васьки, на кухню! Васьки, на улицу, подметите у заведения! Васьки, дров! Васьки, воды!

— Васьки, туды, Васьки, сюды! — тихонько передразнивал хозяина Васята.

Трактир постепенно наполнялся народом. С утра его посетителями были приехавшие на базар крестьяне, мастеровой народ. К вечеру вваливались приказчики, лавочники и мелкие купцы. На буфетной стойке начинал орать граммофон.

— Васьки, разлейте водку!

Водка находилась в бочонке; ее надо было наливать в большой синий чайник, из которого уже сам Цепумин разливал ее по графинчикам. Посетители тоже орали: