Васил Левский

...Весна 1864 года в Карлове, рассказывали свидетели тех событий, была особенно хороша. Раньше обычного оделись леса и ароматом окутались сады. Днем солнце слегка припекало, а ночи стояли теплые и ясные. В такую тихую пасхальную ночь в церкви святой богородицы шло торжественное богослужение. Народу было полным-полно. Дьякон Игнатий пел в ту ночь лучше обычного. Ласковый его голос проникал глубоко в души молящихся.

После службы Дьякон вместе с друзьями Георгием Христовым и Христо Пулевым отправились на праздничную трапезу в дом Георгия. Настроение у всех было приподнятое, весеннее, а потому друзья решили утром пойти за город, в Алтынчаир — излюбленное место прогулок. Дьякон попросил Георгия взять ножницы и гребень. Когда прибыли в Алтынчаир, дьякон снял шапку и сказал:

— Отныне я перестаю носить эту монашескую шапку. — И тут же обратился к Георгию: — Возьми ножницы и обрежь мне волосы.

Товарищи Васила растерялись. Но Васил настаивал, и Георгий трясущимися руками взялся за ножницы. Падает прядь русых волос — и Георгий, бледнея, выпускает из рук ножницы. Тогда Васил сам срезает волосы и надевает на голову новую феску.

Приятели Васила потрясены, просят объяснить, что это значит, но Васил немногословен, он говорит только одно:

— Я решил стать учителем.

Прошла неделя, и в наступившее воскресенье место певчего в церкви занял молодой человек в темном коротком пальто. Его приняли за учителя из соседнего городка Сопот. Но когда он запел, все изумились. В новом певчем узнали дьякона Игнатия. Но почему он не в рясе? Где его длинные волосы? По рядам богомольцев прокатился шепот. Одни осуждали, другие недоумевали, кое-кто гневно глядел на отступника. А он, чуть бледнее обычного, спокойно пел до конца службы.

При выходе из церкви Васила окружили, спрашивали, а он всем отвечал одно:

— Решил стать учителем.

Кто знает: это ли была тогда его сокровенная цель или скрывала она другую, еще более возвышенную? Может быть, не хотел да и не мог Васил открыть ту, другую цель. Одно лишь можно сказать уверенно: очень высокой должна быть та цель, ради которой он отрекался от духовного сана. Это еще не было разрывом с верой. Это был лишь отказ от духовной должности, которая стала помехой на пути к новой цели. Поняв, что к ней не дойти в рясе, он, никогда не делавший ничего наполовину, не колеблясь, сбросил ее. Но и этот поступок в те времена, когда церковь безраздельно владела душами людей, был подвигом.

На глазах у всех, спокойно и решительно ломая преграды из вековых условностей, безбоязненно бросая вызов ханжам и лицемерам, вдруг поднялась фигура огромная и непонятная. Одни инстинктивно почуяли в ней человека, от которого можно ждать любой жертвы, и молчаливо одобрили его подвиг; другие озлобились и испугались.

И всю жизнь свою с тех пор пронес этот человек сквозь любовь и ненависть, и обе они по силе своей были равны и обе освещали его путь и давали силы идти по нему, не страшась препятствий.

23 апреля 1864 года, в Георгиев день, крестьяне села Войнягово отмечали два события: престольный праздник и утверждение молодого учителя. Накануне закололи жирных баранов, понаготовили много вкусных блюд, помыли и побелили дома, украсили их зеленью. Все сделали, чтобы достойно встретить день святого Георгия, покровителя стад и нив, сочных левад и лекарственных трав. Утром в каждом доме кто первый просыпался будил других ударом крапивой, чтобы были работящими весь год.

...Теплое солнце улыбалось с ясного неба, когда ударил колокол сельской церкви, восторженно живописал тот день местный летописец. Двинулись тогда крестьяне, празднично одетые, к божьему храму. Пели певчие, и священник начал литургию. В момент, когда все обратили свои очи к алтарю и тихо молились, в храм вошел стройный молодой человек, с ясным лицом, с живыми проницательными глазами, с едва пробивающимися усиками и коротко остриженными волосами. Одежда его свидетельствовала, что он горожанин. Взгляды невольно обратились на него. Женщины тотчас отгадали, кто это, и шепотом одна другой сообщили: «Это дьякон Игнатий, который оставил дьяконство на пасху и пришел сюда, чтобы стать учителем». Молодой человек присоединился к хору, и его голос очаровал всех.

Из церкви выходили, оживленно разговаривая о новом учителе. Всем он пришелся по душе, и селяне лелеяли мысль, что, нанимая такого учителя, они получают для церкви хорошего певчего.

В полдень за селом, на Рашовом холме, собрались все войняговцы. Уселись полукругом на зеленой поляне вокруг вкусных яств. Священник освятил трапезу. Молодые женщины поднесли старикам пышные караваи, разбросали по земле первый сваренный в этом сезоне сыр как жертву сельскому покровителю, святому Георгию. И началось пиршество. Лилось вино, и тысячи благословений сыпалось Георгию за плодородный прошедший год, тысячи пожеланий, чтобы и нынешний был таким же. После обеда -начались песни и танцы. Разодетые девушки и парни кружились в веселом хороводе.