Василий Блаженный

Сняв пистолет с предохранителя, Борис Илларионович передернул затвор, поудобнее перехватил оружие в руке, плотно приложил дуло к правому виску, вздохнул и мягко, как на занятиях, спустил курок. Грохнул выстрел, лицо вице-премьера перекосила странная гримаса, вызванная небольшим смещением костей черепа. Из-за левого уха жирно брызнуло красным с белыми ошметками. С тихим стуком пистолет упал на ковровое покрытие, а потом тело Бориса Илларионовича ничком легло на стол. По полированной древесине потекла струйка крови.

Звукоизоляция кабинета была хорошей, так что выстрел никого не разбудил. Наталья Харитонова проснулась только тогда, когда в прихожей прозвучал громкий дверной звонок.

Наталья ошарашенно глянула на часы, гадая, кого могло принести в такое время. И еще больше она удивилась тому, что сам муж не открывает. Она подождала, пока прозвучал еще один звонок — еще более продолжительный и настойчивый. И поскольку так никто и не среагировал, женщина вздохнула, поднялась с постели, накинула халат и пошла открывать.

На площадке стояли четверо в штатском. Наталья привычным взглядом отметила, что трое из них здесь исключительно в качестве силовой поддержки. А главный — вот этот очень обыкновенный мужчина в тонких золоченых очках.

— Здравствуйте. А вам кого? — спросила Наталья настороженно.

Мужчина в очках предъявил удостоверение сотрудника Службы безопасности президента.

— Подполковник Суховей, — представился мужчина. — Борис Илларионович дома?

— Конечно, должен быть дома в такое-то время, — ответила женщина. — А что, собственно, произошло?

— Боюсь, что ему придется проехать с нами.

— Что значит, «проехать с вами»? — Наталья немедленно встала на защиту семейного гнезда. — По какому такому случаю? И почему этот случай не может подождать до утра? Или у нас возвращается мода на тридцать седьмой год?

Подполковник невозмутимо покачал головой.

— Дело не терпит отлагательств. Именно поэтому мы приехали в такое позднее время. Извините, госпожа Харитонова, но мы вынуждены просить вас позвать Бориса Илларионовича немедленно. Иначе мы применим силу.

Наталья почувствовала, что у нее слабеют ноги. Она прекрасно понимала, что на самом деле нет никакого смысла в сопротивлении — эти люди все равно зайдут и заберут Бориса неизвестно куда. Но что произошло? Черт подери, она имеет право знать или нет?

— Скажите, что случилось, и проходите, — сказала она твердо. — Иначе я буду вынуждена вызвать адвоката…

Эдуард Суховей вздохнул и терпеливо объяснил:

— Простите, госпожа Харитонова, но адвокат будет позже. В настоящее время у меня есть четкая директива: доставить вашего мужа в Службу безопасности для допроса. Обстоятельства дела разглашению пока не подлежат — вы все узнаете тогда, когда это будет положено. Ничего личного. Это просто работа.

— Вы всегда так говорите! — прошептала Наталья. Заметив нетерпение в глазах Суховея, она пропустила оперативников в квартиру.

— Наверное, Борис в кабинете, — сказала она и пошла впереди.

Эдуард и трое его помощников шли следом. Женщина остановилась перед дверью кабинета, постучала и громко спросила:

— Боря, здесь пришли какие-то люди из Службы безопасности, они требуют, чтобы ты с ними поехал… Боря, ты там?

Не дождавшись ответа, она толкнула дверь, сделала шаг внутрь — и застыла, как столб. Из кабинета пахнуло порохом и сырым мясом. Наталья пронзительно закричала. Суховей оттолкнул ее и бросился внутрь.

— Твою мать! — в сердцах выругался он, увидев, что произошло. Однако моментально взял себя в руки и скомандовал: — Женщине помогите, вызовите «скорую»… Черт, ну и кто же у нас такой языкатый? Ну, черт подери!

В том, что Харитонова предупредили, не было ни малейшего сомнения. И вот такой способ скрыться от правосудия нашел преступник! Ну что же, в некотором роде это даже романтично. Но для следствия — хуже некуда. Потому что теперь ниточка к Синусу была утеряна безвозвратно. Суховей сокрушался, не зная, что вице-премьер точно так же не имел ни малейшего представления о том, где находится и что делает его наемник.

* * *

Получить адрес всех троих водопроводчиков оказалось нетрудно. Клим приехал в «Мосводоканал», предъявил удостоверение и потребовал, чтобы сказали, кто работал на устранении неполадок в Главном архивном управлении и как найти этих людей. Ему немедленно выдали все адреса. Все-таки силен в русском человеке страх перед сотрудниками разного рода спецслужб! Впрочем, наверное, это не только в русском, хотя стереотип говорит, что именно так и обстоят дела.

Вернувшись в машину, Клим задумался, кто из троих может быть более подходящим вариантом. Самое интересное, что равновероятны все три кандидата. Если дать простому человеку нормальную сумму денег, то это же мелочь — стащить какую-то несчастную папку с бумагами. С точки зрения большинства этих работяг, вообще нет ни малейшего смысла хранить все эти документы. Подумаешь, что-то происходило много лет назад, так что тут дивного? В мире событий превеликое множество, так на кой черт надо на каждое из них тратить бумагу, чтобы потом хранить ее? Глупости сплошные.