Василий Львович Пушкин

Такой увидел Ригу в 1789 году Н. М. Карамзин. Такой увидел ее в 1803 году и В. Л. Пушкин. Впрочем, еще до своего путешествия Василий Львович мог прочесть «Примечания о городе Риге» Б. В. Пестеля, напечатанные в Москве в 1798 году:

«Старинные дома имеют вид древности, а вновь построенные прекрасны, прочны и в новейшем вкусе. <…> Улицы столь тесны, что карета с каретою разъехаться не могут. Из встречающихся на многих улицах карет одна должна поворотить в переулок.

Мост через Двину — 1150 шведских локтей — 360 сажен длины. А ширина — могут разъехаться две кареты. Пристают за лето 100 и более кораблей. <…> Зимою Двина почти так же людна, как летом. Из Польши, Литвы и Лифляндии привозят по ней лен, пеньку, дрова, окороки и др.»^[157].

Василия Львовича заинтересовали прежде всего достопримечательности города:

«В Риге жил пять дней. Этот город понравился чрезвычайно. Я осмотрел ратушу, библиотеку, дом Черноголовых (Schwarzhäupter), гулял в саду Фитингофа…»(201).

«У крыльца ратуши, — сообщал Б. В. Пестель, — положены два камня — стыда или бесчестия. На сии камни ставятся преступившие против благочестия. На грудь привязывается им доска с надписью их преступления. В 1796 году в августе, в самое время биржи, стояла на оном камне женщина с доскою на груди, на которой написано было: содержательница развратного дому. Она стояла час и после выгнана из городу и провождена за границу»^[158].

Мы не знаем, видел ли Василий Львович эти ужасные камни и несчастных преступников против благочестия — во всяком случае, он ничего не написал об этом. Что же касается библиотеки, то его, страстного библиофила, она не могла не привлечь богатым книжным собранием. О ценности этого собрания сообщает Б. В. Пестель в своих «Примечаниях о городе Риге»:

«Городская библиотека — больше из древних авторов. Начало оной происходит от изгнанных в 1523 г. миноритов и в 1587 г. иезуитов. В ней находятся старинной печати 15-го столетия книги Иоанна Фауста, Гуттенберга и Гернсгейма. <…> В 1594 г. завел синдик Давид Гилхен типографию, которая обязана была вносить 1 экз. каждой книги в Рижскую городскую библиотеку. Доктор Иоганн Бауэр, знаменитый врач, подарил собрание врачебных, физических и философических книг. <…> В 1735 г. императрице Анне Иоанновне угодно было повелеть СПб. Академии по 1 экземпляру издаваемых ею книг, карт и эстампов доставлять.

<…> В древние времена одолжались чужестранные купцы, из разных краев света сюда на ярмонку с товарами прибываю-щи, давать за место для выставки своих товаров градской библиотеке самопроизвольный подарок; а как в тогдашнее время много привозимо было книг, то дарили ими и обогащали библиотеку. Рижский магистрат выстроил в 1778 г. залу для библиотеки вновь. Зала и побочные комнаты великолепны и в новейшем вкусе…»^[159]

В. Л. Пушкин посетил дом Черноголовых, который был построен в центре Риги в далеком XIV веке. В конце XV века его арендовало братство Святого Георгия. Сначала именно святой Георгий был патроном братства, а потом — святой Маврикий (черная голова мавра украшала герб братства, потому и стали называть его членов Черноголовыми). По существу, это была Малая гильдия молодых неженатых купцов, иностранных и местных, основанная в противовес Большой купеческой гильдии. В доме Черноголовых бывали на праздниках венценосные особы. В большом зале висели портреты шведских и русских монархов, среди которых был и портрет посетившей дом Екатерины II. Черноголовые умели устраивать праздники. Особенно веселились они на Масленицу: пир горой в большом зале, карнавальное шествие при свете факелов, пляски на улицах города. Бывали в доме Черноголовых и музыкальные концерты. Рассказы об этом, видимо, пришлись по душе Василию Львовичу.

Как мы помним, наш путешественник упомянул в письме сад Фитингофа. По-видимому, речь идет о парке в имении Бурхарда Кристофа Фитингофа Мариенбург.

Бурхард Фитингоф (он был моложе Василия Львовича на год) служил в свое время камер-юнкером при дворе наследника Павла Петровича, в 1793 году стал камергером, затем тайным советником. В 1793 году после смерти отца он продал свой дом в Петербурге и, увлеченный изучением флоры, занялся благоустройством Мариенбурга. Парк Мариенбурга стал одной из достопримечательностей Лифляндии. Прекрасное озеро, живописные виды, которые открывались в разных точках парка, вольер, где содержались различные птицы, круглый бассейн из тесаного камня, всевозможные постройки, храм, посвященный богине плодородия Помоне, мраморная ваза работы славного Антония Кановы — подарок Екатерины II… Одним словом, Василию Львовичу было на что посмотреть. А как трогателен возведенный на берегу озера в 1799 году Бурхардом Фитингофом в память отца восьмиметровый гранитный обелиск. На нем золотом выбита надпись: «Лучшему отцу — другу человечества от его благодарного сына. MDCCLXXXXIX»^[160]. Не исключено, что, когда Василий Львович читал эту надпись, слеза отуманила его взор.

Конечно, В. Л. Пушкина интересовали не только достопримечательности, но и люди, их быт и нравы.