Василий Недайкаша. Агент под псевдонимом Жук

Но не исключено, что они просто озвучивали тайные мысли и пожелания своего руководства и в угоду Центру саботировали разработку перспективного канала получения важной разведывательной информации. Возможно даже, они и понимали, что Центр навязывает неприемлемые условия и требования к работе с агентом. Но, прикрываясь субординацией и «требованиями приказов» (а не совести), продолжали имитировать и профанировать, а заодно своим преступным бездействием наносить ущерб госбезопасности страны.

На такие мысли наводит сообщение «Петра» об очередной встрече с «Жуком» от 3 октября 1935 года. В тот день агент предоставил дополнительную информацию о ранее сообщённых агентах и сведениях. При этом проявил полную лояльность и готовность к работе. Учитывая это обстоятельство, а также перспективу «выкачивания» из «Жука» необходимой информации, которая когда-нибудь да закончится, «Пётр» запросил у Центра разрешение на разработку и доведения нового задания по внедрению В. Недайкаши в ОУН, активность которой в Европе стала всё больше беспокоить Москву. Нельзя не отметить дальновидность и предвидение «Петром» актуальности работы по украинским националистам уже в середине 30-х годов.

Умеренный оптимизм в развитии перспективной линии работы подкреплял факт признания на встрече «Жуком» своих отношений с одним из руководителей ОУН во Франции — Бойковым. Помимо регулярной почтовой переписки от последнего агент получал националистическую периодику — газету «Украинское слово».

Желание Парижской резидентуры советской разведки развернуть работу по украинской линии было вызвано не только профессиональным желанием, но и ориентировкой из Центра, которая ушла в европейские столицы после убийства посла в Польше Воейкова, С.М. Кирова, и сигналами о планировании террористической акции в отношении Литвинова. Новое направление разведывательной работы было на контроле Кремля, и, соответственно, Центр требовал отчётов из резидентур о проделанной работе по ОУНовской линии и достигнутых результатах.

Уже тогда, при В.Р. Менжинском, был взят курс на ликвидацию организатора убийства советского посла — Е. Коновальца. В 1935 году в структуру ОУН после оперативной многоходовки был успешно внедрён легендарный руководитель советской разведки П.А. Судоплатов. А спустя 3 года в апреле 1938 года Е. Коновалец в кафе г. Роттердама был разорван взрывным устройством, вмонтированным в коробку украинских конфет, полученную от «благодарного» «щирого» оуновца — Павла Анатольевича Судоплатова.

В ответ на рациональное предложение резидентуры и готовность использовать оперативные возможности агента «Жук» в работе по оуновцам Центр почему-то счёл невозможным раздвоение задач источнику, как и перспективное планирование работы по вербовке В. Змиенко (оперативный псевдоним «Ящур»). Проще говоря, зарубил на корню особо ценные оперативные начинания резидентуры[102].

Что было в основе такого решения Центра?

Понять не представляется возможным, если исходить из задач, которые были поставлены перед органами государственной безопасности СССР. Если же исходить из интересов руководящих работников ИНО ГУГБ НКВД, то получается, что перед ними стояли иные задачи: карьера, служебный гешефт, личная безопасность, власть и т. д. — тогда указания А. Слуцкого и С. Шпигельглаза весьма понятны и закономерны. Но оправданию не подлежат. Скорее наоборот[103].

Всего этого «Жук» не знал, но верил, что когда-нибудь его работа будет оценена по достоинству и свои жизненные планы он сможет реализовать, в том числе с В. Змиенко. А пока в очередной раз агент был вызван Кондратом в г. Бордо 22 декабря 1935 года (то есть через два с половиной месяца!).

На встрече «…мы обрушились на Жука со всей силой. С фактами в руках мы доказали ему его неискренность и потребовали или полного разоружения, или окончательного разрыва…»[104]

Агент был немного обескуражен, что на него кое-что «накопали» чекисты за 1928 год, когда он был переправлен В. Змиенко на Украину с задачей организовать очередную агентурную сеть. Он подтвердил этот факт. Сказал, что завербовал в этот период трёх человек (назвал фамилии), но активно работать далее не смог, так как его земляк, агент ГПУ, сообщил ему, что по его следу идут чекисты. По этой причине скрылся из района, а вскоре и вернулся в Польшу через одно из «окон» на границе. По правде сказать, из материалов дела на В. Недайкашу усматривается, что в конце 20-х — в начале 30-х годов это были не «окна», а целые «ворота» на границе, через которые проходили все, кто только пожелает, и проносили не только контрабанду, но и оружие, и взрывчатку и т. д.