Василика Даль: Возрождение

Я же верно расслышала подругу, Алина ведь сказала Помпеи? То есть мы встретимся там? Она там без меня, одна с Матвеем? В Помпеи без меня, а если что-то случится? Я знаю, что должна доверять Матвею, который не допустит беды, но это не отменяет того опасного факта, что Помпеи – это сосредоточие магической силы. Помпеи – это опасный допинг, дающий магической касте лишь иллюзию собственной мощи. Обманываясь своими фиктивными возможностями, они часто бедокурят.

Те, кто вырос в той среде конечно привыкли к этому эффекту, но неискушенная Алина, которая по сей день учится самоконтролю, может не сдержаться и я не хочу думать о том, что может случиться с моей ведьмой. Хотя страшнее Помпеи может быть только Неаполь полный наитиков сошедших с ума из-за силы, что дает им Везувий.

Такие опьяненные, выдуманной мощью, медленно сходят с ума, превращаясь в полнейшие отбросы общества, живущих первобытными желаниями. Мама рассказывала, что сначала они возносят себя чуть ли не до Богов, им кажется, что все им все должны, ждут преподношений простых смертных, а этим пользуются более хитрые засранцы, умеющие жить в угоду себе. Обещая золотые горы, некто заманивают к себе опьяненных силой дураков магической касты превращая их в гниль – воров, насильников, убийц и похитителей.

Подобные наитики[3] полностью поглотили вторую половину города Неаполь. Обычные, ничего не знающие жители или туристы считают, что там сердце старой мафии с продолжающимися грабежами и убийствами, но на самом деле там просто сошедшие с ума ведьмы, маги, колдуны и хранители.

Встряхнувшись, чтобы не унывать почем зря, я села за стол напротив окна из которого было видно, как город постепенно, совсем не торопясь, стряхивает с себя ночное наваждение и готовится к новому дню, который определенно принесет нечто новое в жизнь каждого жителя.

Питер только-только просыпался. Город не знает, что его сегодня ждет. Будет ли это беда или счастье, никто не знает, и я в том числе, но это точно будет что-то новое.

Я играю со смертью в опасные игры и сейчас, когда правила ужесточились, а рамки размылись, костлявая ходит за мной по пятам. Жизнь – это русская рулетка, никогда не знаешь, когда прогремит выстрел.

– Дерьмо эта ваша жизнь, если честно.

Отвлекло меня от тяжелых мыслей громкое урчание желудка. Оказывается я была настолько голодная, что умяла завтрак за считанные минуты, и мне этого не хватило. Сил было потрачено больше, чем я в себя заправила. Надо будет поесть в аэропорту, если приеду раньше.

Подняв взгляд на часы над диваном, я с горечью поняла, что могла бы еще поспать, если бы не мои «ночные причуды». Сейчас только пять утра, у меня есть еще часа три прежде, чем мне придется выезжать. Свете позвоню попозже и попрошу сопровождения.

Одна в аэропорт я не поеду, ибо чувствую, что фортуна на этой партии меня покинула. Лучше подстраховаться.

– У тебя появляется глубокая морщинка, когда ты сосредоточенно думаешь, – сонно произнес Тимур. Проморгавшись, я взглянула на него, и он, выглянув из-под пледа, обыденно подмигнул мне, широко улыбаясь.

– И тебе доброе утро, – нехотя сказала я в ответ, поздно замечая, что мои слова утонули в чашке крепкого, несладкого чая. – Как спал?

– Давно так не высыпался, хотя все болит, – он перевернулся на спину и медленно потянулся, как кот. – За то, что цел, я должен тебя поблагодарить. Спасибо.

– Поверь, я ничего такого не сделала, но пожалуйста, – ответила я, отводя взгляд от его голого торса, не из-за неловкости, а из-за долбанной татуировки, видеть которую не хочу ни у себя, ни у него.

Тимур не был глупым, наверное понял, что именно меня смущает, хотя я не уверена, но тем не менее он надел футболку, которую я нашла вчера. Немного постанывая от боли, Тим не спеша добрался от дивана к столу.

– Я теперь чувствую себя обязанным.

Оторвав свой взгляд от просыпающегося в лучах рассвета города, чтобы посмотреть на парня, я удивилась. С взъерошенными волосами Тим выглядел вполне домашним и довольно «обычным», что с его необычной внешностью очень сложно.

– Не стоит, – коротко сказала я, снова переводя свой взгляд на улицу, чтобы прекратить одаривать его немыми комплиментами. Выглядел потрясающе с самого утра, засранец.

– Ты спрашивала про тату в клубе, там было не подходящее…

– Тим, замолчи, – я резко перебила парня, снова встречаясь с ним взглядом. – Я не хочу знать, откуда она у тебя: от моего знакомого, или просто из твоих фантазий. В обоих случаях я не хочу знать, откуда у тебя эта чертова татуировка. Вчера было секундное желание, но мне на самом деле не стоит этого знать. – Готовясь сказать слова, которые боялась произносить, я замолчала на секунду. Это надо было сделать раньше, но я решилась только сейчас. – Мне безразлично, – я вынесла свой приговор Саймону и Зену.

– Ты уверена, что не хочешь выслушать то, что я хотел сказать? То есть не будет такого: «Тим, какого хрена лысого ты мне не сказал?» – Тимур недовольно скривился, иронично пародируя мою манеру говорить.