Василика Даль: Возрождение

Арнест ушел, и его место занял Матвей, и он то ли не хотел, то ли не замечал, как на него косо смотрит Кевин, и как этот хитрый старикашка пытается избегать ответов на его прямые вопросы.

– Он явно не рад Матвею, – сказала Алина мне шепотом, не прекращая дружелюбно улыбаться.

– Но видит ли это Матвей? – спросила я, допив наконец свой коктейль.

Чтобы сделать долгоиграющее заклинание иллюзии, ребятам необходимо огромное количество силы и времени. Этого нельзя делать в наших номерах, и им надо выехать из города. Это Матвей сообщил мне, когда Кевин переключил свое внимание на Алину.

– Мы отъедем на двадцать километров. Совсем недалеко, – говорил Матвей спокойно, подсев ближе ко мне и чуть наклонившись в мою сторону, чтобы никто другой точно нас не услышал.

– Это опасно, – быстро изрекла я, дождавшись, когда он закончит свою мысль. – Неизвестно, все ли пойдет по плану. А если вам понадобится моя помощь? Я поеду с вами.

– Я только что говорил с тобой о доверии, – напомнил он. – Ты доверила мне свою жизнь, но боишься отпустить со мной Алину. Неужели твоя жизнь так мало стоит? Вась, если что-то пойдет не так, мы сразу же уедем. Обещаю.

Я доверяла Матвею – это факт, но непостоянный фактор неожиданности никто не отменял.

– Матвей, любая мелочь может убить.

– Боже, ты же наше алиби, а значит ты не можешь поехать, – последний аргумент сыграл в его защиту.

Я сделала глоток безалкогольного мохито, который для меня заказал Матвей, и глянула на свои руки, невольно засматриваясь на белые, слегка выпуклые шрамы на пальцах.

На правой руке у меня семь маленьких шрамов.

Шрам на нижней фаланге мизинца, я получила на тренировке. Случайно зацепилась за леску и рассекла кожу.

Я не должна была зацепиться, но зацепилась.

Шрам на внутренней части ладони, между средним и указательным пальцами, я получила пытаясь поймать летящий в меня клинок.

Я не хотела его ловить голыми руками, но пришлось.

Шрам на большом пальце остался от кольца, которое я носила в лагере. Оказалось, что оно было под заклинанием внушения и, когда я попыталась его снять, кольцо меня обожгло.

Я не знала об его опасности, но тем не менее шрам у меня остался.

В нашей жизни все относительно. Будущее меняется по щелчку пальца, поэтому обещать что-то мы не имеем право. Так меня учили.

Нам нельзя давать обещаний.

– Для нас обещания – это роскошь, Матвей.

– Тогда может договоримся? – хитро, очень хитро.

– Ладно, давай договоримся, – поставив стакан на стойку, я поворачиваюсь на стуле к Матвею. Он хватается за спинку стула, чтобы я остановилось напротив него. – Если ветер дунет не в ту сторону, вы немедленно возвращаетесь. Согласен?

– Давай остановимся на реальной угрозе, – он пожимает протянутую мной руку и ухмыляется. – Отпускаешь?

– Езжайте.

– Отлично, нам как раз уже пора, – Матвей аккуратно смотрит на часы и тут же переводит свой взгляд на меня. – Я пойду первый.

– Нет, она пойдет.

Покопавшись в темноте своего сознания, я нащупала нашу с Алиной нить, и, когда я потянула, подруга немного вздрогнула. Кевин вроде не заметил.

Есть контакт.

«Что там?» – спросила она.

«Вам пора ехать. Иди первой. Будешь у машины, скажешь мне и я отправлю Матвея к тебя. Алин, будь осторожна».

Алина ничего не ответила мне, а вскоре я услышала, как она, сославшись на головную боль, ушла из ресторана.

Матвей мельком глянул в сторону уходящей Алины и, проводив ее недолгим взглядом, обратил свое внимание на Кевина. Тот снова игнорировал парня, не обращая внимания на попытки Сперанского с ним заговорить.

– Что мы все обо мне, да об алкоголе, – прервал Кевин Сперанского, предостерегающе махнув тому рукой. – Расскажите, как давно вы женаты?

– Такое ощущение, что всегда, – легко ответил Матвей, перекладывая свою руку со спинки стула, мне на колено.

– Да, конечно, – кротко согласилась я, собираясь перевести разговор на другую тему. – А Вы были женаты?

В большинстве случаев, если человеку вовремя задать вопрос касательно его личной жизни, то он не упустит шанс поговорить о себе любимом.

– Нет, по мне свобода с любимой дамой куда приятнее, чем брачные оковы. Они лишь стесняют действия, – Матвей что-то собирался ответить, но Кевин не дал даже ему рта открыть. Да, что с ним не так? – Может быть прозвучит грубо, но я уверен, что никакие кольца не делают отношения крепче. Вы или рядом, или расходитесь, кольца лишь формальность.

– Отчасти, я согласна с вами, а отчасти, я считаю, что свадьба – это высшая мера доказательства любви. Ты как бы говоришь ему: вот смотри, видишь, как сильно я тебя люблю? Я готов носить твою фамилию и подаренное тобой кольцо столько, сколько потребуется.

Я вроде как верю в любовь, и считаю брак некоторым видом ее доказательства, но для меня эта любовь миф.

– И кто у вас согласился доказывать свою любовь? – поинтересовался Кевин.

– Очевидно же, что она, – Матвей поднял мою руку с кольцом и поднес к своим губам. Я вздрогнула, но не от прикосновения губ к коже, а от голоса Алины. Она на месте. – Все в порядке? – заботливо спросил он, заметив мое смятение.