Василика Даль: Возрождение

И порываясь естественным желанием после таких мыслей, я дотянулась до стационарного телефона на тумбочке, и не заботясь о том, какой будет счет, набрала домашний телефон моего дома в Астане, подглядев код страны на тумбе. Не знаю, который у них сейчас час, но я хочу убедиться, что они в порядке.

– Алло, – я услышала голос мамы, и от мысли, что я могла ей не дозвониться, потому что была бы мертва, меня пробрала ужасная дрожь. Трясущейся рукой я вытерла непрошеные слезы и, зажав трубку щекой, бесшумно выдохнула.

– Привет, мама, как дела? – спросила я, стараясь говорить обычно, полностью наплевав, что боль была невыносимой. Это было достаточной платой за то, что я могу слышать ее голос.

– Здравствуй-здравствуй, – мама ухмыльнулась, и мои руки снова предательски задрожали. Мне стало страшно открывать рот, я боялась, что не смогу сдержать всхлипов. – С чего вдруг позвонила? Соскучилась, или что-то надо?

– Соскучилась, – ответила я, мама немного опешила от такого ответа, и это была не вынужденная правда из-за зелья, это моя личная правда. – Я, когда в Питер вернусь, прилечу на пару неделек, не против?

– Это твой дом, Василина, ты можешь приезжать, когда захочешь, только заранее предупреди, чтобы мы тебя встретили, – мама замолчала, а я не вовремя шмыгнула носом. – Дочь, у тебя все в порядке? И в каком смысле вернусь в Питер? Ты сейчас, где?

– Я в Италии, мама. Планировала сказать тебе раньше, но не получилось, – я не хотела ругаться.

– Ты в Италии? Можешь даже не говорить, в каком городе, поговорим об этом дома.

– Мы тут по работе.

– Как у тебя дела?

– Я как обычно, а Матвей лечит. Выкарабкаюсь, куда я денусь? – усмехнулась я, вытирая слезы на глазах. – Как у Жени дела? Как на работе?

– Ты же знаешь, меня пугают такие разговоры. У Жени все хорошо, открывают новый филиал в Алматы, сейчас весь в поездках. Как там Помпеи?

– Стоят, куда они денутся, Везувий пока не извергается. Мы с отеля переехали на виллу, отдыхаем. Как-нибудь всей семьей тоже выберемся.

– Я тебя умоляю, наше стадо вывести – одного самолета мало будет, – рассмеялась она, хотя я думала о другой ее реакции, когда она узнает, где я. Мама встревожена, я услышала нотку тревоги в ее голосе. Она встревожилась, а значит, пора заканчивать разговор.

– Значит возьмем два, – дверь открылась и вошел Тимур с подносом. Мы оба растерянно уставились друг на друга. Я удивилась, что он пришел с целым подносом еды, а он удивился моим слезам. – Ладно, мам, меня завтракать зовут. Люблю тебя.

– Пока, кошечка. И мы тебя любим.

Я положила телефон на станцию и сделала глубокий вдох, чтобы остановить непрошенные слезы, которые стали бежать ручьем по моему лицу. Мне так ее не хватает. Я так соскучилась по всем, и мне очень жаль, что я могу понять это только в такие моменты, когда хожу по краю пропасти, снова чуть не угодив в руки вечности.

Сделав еще раз глубокий вдох, я посмотрела на Тимура, который будто бы ждал разрешения поставить поднос с едой на передвижную тумбу. Сделав это, он придвинул ее ко мне и сел рядом со мной.

– Ты не рассказала ей? – спросил он шепотом.

– Я не хочу, чтобы она переживала за меня. Маме своих проблем хватает. Черт, – я зажала глаза руками, желая быстрее успокоиться. – Все нормально, я в порядке. Что ты там принес?

– Что нашел, то и принес, – он посмотрел на поднос и стал перечислять свои находки. – Тосты с вишневым джемом и арахисовой пастой. Потом яичница с томатным соусом, и кофе. Это все для меня, у меня то глотка целая, а тебе, твоя предусмотрительная подруга приготовила куриный суп. Не знаю, когда она успела.

– Спасибо, – поблагодарила я, когда он подал мне тарелку теплого супа.

– Завтрак за завтрак, и так далее, – ответил Тим, откусывая и пережевывая кусок яичницы. – Ну давай, спрашивай, а то лопнешь от любопытства.

Да, я хотела повременить с этим вопросом, но как сказал Тимур, то я вот-вот лопну от переполняющего меня любопытства.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, отпивая свежеприготовленный кофе. Он был вкусным.

– Арнест попросил у меня помощи. Он старается держаться в стороне от всего, что связано с тем миром, но, когда стали пропадать девушки, а карабинеры, хватаясь за головы не могли с этим ничего сделать, то Арнест забеспокоился. Он попросил меня о помощи, и я согласился. Я два дня просидел в засаде, но ничего не произошло. – Значит я была права, когда решила, что были еще жертвы. – Не расскажешь, откуда вы знакомы с Арнестом?

– Не сейчас, – под воздействием зелья правды я выболтаю все. Тим поняв причину отказа, понимающе улыбнулся, и это было удивительно.

– Без проблем, – он снова улыбнулся. – Кстати, Арнест попросил изготовить для тебя мазь, чтобы ускорить заживление, потому что…

– Магия из-за яда отрога полностью не исцелит мое изувеченное тело, – закончила я за него. – Знаю, это очень благородно с его стороны. И тебе спасибо.

– Пожалуйста, – Тим снова поразил меня своей улыбкой. Он искренне улыбался чуть, приподняв уголки губ. Почему ты такой странный, а парень? – А ты все помнишь?