Василиса

Покосившиеся дома, гнилые доски, дырявая крыша. От человека не осталось ни запаха, ни следа. Родной дом встретил обгоревшими досками, полуразваленной стеной и... Да все что осталось от него - это три стены и пара бревенчатых перекладин, печка обвалилась и не осталось на ней ни белой штукатурки, ни расписанных моей мамой, узоров.

В восемь лет я осиротела. Пожар начался у соседей, перекинулся с их дома на баню, та вспыхнула, словно спичка и опалила наш дом. Удивительно, что отец сумел среди ночи проснуться, а ведь наши комнаты уже были заполнены дымом. Говорят, когда надышишься дымом - теряешь сознание, а отец проснулся. Он действовал четко, без паники. Он растолкал меня, дедушку и маму - но было поздно. В комнату уже заползали огненные языки. Тогда он проломил окно и первой через деревянную раму протолкнули на улицу меня. Первой, и к сожалению, последней. Прямо в ночнушке на снег и мороз. Может хорошо, что стояла зима, может плохо - сугроб под окном смягчил моё падение, а вот остатки оконной рамы расцарапали мои руки и ноги битым стеклом.

- Уходи! - закричал отец и я поспешила отойти от окна на несколько метров. Было холодно, я была сонной, напуганной, кашляла от дыма. Более никто выбраться не успел. Пожарные говорили, что огонь накинулся на газовые баллоны, которые стояли на кухне, отсюда последовал взрыв... Меня волной огня и жара отбросило по земле на несколько метров прочь, а все мои родные погибли в пламени.

Дом насквозь сгорел.

У меня осталась лишь пижама.

Долгая реабилитация в больнице - обезболивающие уколы от пневмонии, отсюда и страх ко врачам. Тогда я ещё не до конца осознавала, что осталась одна. Острое чувство одиночества, потери и утраты настигло меня в приюте. Я не прижилась среди ребят. Они - по большей части отказники, те кто с пленок не ведал о своих родителях, те, от кого отказались при рождении. И я - волею трагической судьбы...

Ох, пустое.

Я одна уже давно и чувство одиночества, боль утраты - все оттенки этих эмоций уже заездили мое сердце вдоль и поперёк.

Забралась на печку, смахнула шапку сугроба. Все под снегом было покрыто толстым слоем гари. Да и сам дом был покрыт снегом - ведь крыши то не было. Я принюхивалась - хотела найти хоть один знакомый запах, хоть намек на свою семью, но все было впустую. Не удивительно, ведь столько лет прошло...

А я так надеялась.

Свернулась в клубочек на остатках каменной печи и накрыла голову хвостом. Из глаз текли лисьи слёзы...

Разбудил меня рокот мотора. Встала, протянулась. Кого это несет среди зимы сюда? Вокруг ни одного поселения! Рокот машины рос, приближался. Пора уходить.

Наверняка это охотники. Наверняка идут по моим следам.

Спрыгнула в снег и замерла. Чёрт! Следы! По следам меня нашли и вновь найдут. Надо поскорее прикинуть направление, план отступления и что есть силы бежать прочь.

Вокруг меня поле, как назло ближайший лес именно в стороне охотников - но не бежать же к человеку? Я бросилась прочь. Мотор ревел и приближался, а я все мчалась через поле, пока не достигла кромки леса. Лишь там обернулась и обомлела - меня настигал снегоход. За рулём сидел очень большой мужчина а из-за его плеча выглядывала лиса.

Я на секунду обомлела, а затем бросилась бежать прочь. Но от меня не отстали.

Лис и человек разделились. Меня гоняли по лесу, загоняли и пытались сдать в тисках. Я удивлялась, поражалась столь дурацкой ситуации. Много раз меня нагонял то человек, то лис. Оба сбавляли ход и ехали рядом, пока я мчалась со всех лапок прочь, словно они ждали что я остановлюсь.

А лис то тоже хорош! Мчался и не отставал ни на шаг, корпус в корпус! Почему он помогает человеку? Ручной что ли?

Я резко уходила в лево, в право, петляла, искала овраги и блин все равно меня настигали. Снегоход легко пересекал препятсвия, а если отставал снегоход - настигал лис.

Не в силах продолжить гонку я замерла. Выдохлась.

Лис остановился в нескольких метрах от меня, снегоход в пяти метрах. Человек и зверь переглянулись. Я выгнула спину дугой и зашипела, продемонстрировала грозный оскал. Я за дорого продам свою жизнь! Только ружье спасет вас двоих от погибели!

Человек что-то заговорил. Да он всю эту бешенную гонку что-то кричал, но слова его для моих ушей - тарабарщина. А вот рыжий прохвост видимо понял приказ своего хозяина...

К моему удивлению, ручной лис встал на задние лапки и покрутился, словно выполнял команду. Я так удивилась, что на миг поперхнулась шипением и рыком.

Тем не менее, я и разглядела его впервые - он сильно отличался от всех тех лис, что видела я ранее - много серо-черной шерсти, почти нет рыжих оттенков или красного цвета. Тем не менее, на хвосте был белый кончик, да и брюшко было белым. А вот лапки были не как у меня - мои чёрные носочки, его - чёрные до самого туловища.

Лис встал на задние лапы предо мной, а я вновь зашипела. Шерсть моя стояла дыбом, весь вид говорил: "только попробуй подойти!"