Василиса Опасная. Воздушный наряд пери

Мне хотелось придушить их всех. Потому что давно я не чувствовала себя так глупо. Права была Вольпина – какая же ты глупая, Василисочка!

Кош Невмертич протянул руку, чтобы взять яйцо, но Анчуткина внезапно метнуло к стене через всю комнату. Изумрудное яйцо описало дугу и приземлилось на каменный пол, поскакав в угол. Борька валялся без признаков жизни, и я уже хотела крикнуть этому обманщику, чтобы не притворялся, как вдруг меня саму подхватил невидимый вихрь, развернув лицом к ректору, а у горла я ощутила металлический холод – будто от приставленного к шее ножа.

– Отпустите её, – прозвучал над моим ухом голос, так похожий на голос пери Вольпиной. – Отпустите мою сестру, иначе я перережу вашей птичке горлышко.

Я увидела, как Кош Невмертич медленно поднял руки, показывая, что ничего не замышляет, и как лже-Вольпина, разорвав невидимую сеть, вскочила, зло отряхивая куртку.

– Это что ещё за чудо-юдо? – сипло спросила я, приподнимаясь на цыпочки, потому что нож всё сильнее давил мне на шею, снизу вверх.

– Помолчи, пока старшие разговаривают, – произнес нежный и насмешливый голосок.

– Девочки, вы вовремя! – заорал из сундука зохак. – Выпускайте меня побыстрее! И откройте синее яйцо! Мой отец там!

– Краснова, замрите и не двигайтесь, – предостерег меня ректор.

– Будто я могу! – возмутилась я, когда невидимая ведьма заставила меня танцевать на цыпочках, надавливая ножом всё сильнее.

– Отпустите девушку, – сказал Кош Невмертич. – Забирайте своих зохаков и уходите.

– Да-да, сейчас, заберем, – сказала лже-Вольпина, подходя ко мне. – Только в сумочку сложим. Можете оставить зохаков себе, господин ректор. Нам нужен кое-кто другой.

– Эй! Ты что! – полетело из сундука. – Мы же договорились!

– Отвянь, тупица, – бросила она. – Тебе поручили простое дело, а ты и с ним не справился. Тебе сказали похитить жар-птицу, а не тащить её сюда.

– Так мы же… Так вы же!.. – сундук опять затрещал – это зохак с подрыкиванием рвался наружу.

– У вас разброд в команде? – вежливо спросил Кош Невмертич.

– У нас всё хорошо, – заверила его лже-Вольпина. – А вас я попрошу пройти вот сюда, – она взяла с полки красное яйцо. – Отличный домик для могучих волшебников.

– И не вздумайте… – начала я, но лезвие ещё сильнее прижалось к коже, и пришлось замолчать.

– Хорошо, хорошо, я иду, – Кош Невмертич направился к пери, державшей яйцо-тюрьму. – Только осторожнее. Жар-птица – товар штучный, не попортите упаковку.

– Мы будем с ней очень нежны и крайне бережны, – заверила его пери. – Собственно, она нам и не нужна. Нам нужны лишь её сердце и мозги.

Лицо ректора окаменело, а я неосторожно дернула головой и с содроганием почувствовала, как лезвие немного рассекло кожу.

– Сердце и мозги, – повторила лже-Вольпина и посмотрела на меня насмешливо. – Чтобы съесть их и править миром.

– Что?!. – пискнула я, но меня опять заставил замолчать нож у горла.

– Остальное оставим «Иве», на память, – пери захихикала и открыла яйцо, постукав по основанию. – Прошу, господин ректор. И совет – не совершайте безрассудных поступков, чтобы никто больше не пострадал.

Я следила за ними с отчаянием, а в голове крутился настоящий ураган. Съесть? Меня?!. Что за дикость? И неужели, Кош Невмертич вот так легко сдастся? Ладно, я пошла спасать Анчуткина (хотя, если бы знала, что этот поганец притворяется – ни шага бы не сделала!), но ректор-то куда полез?! Если его запрячут в яйцо, кто будет спасать нас с Анчуткиным? Кто будет мир спасать?!.

Надо что-то делать… Надо что-то…

Кошу Невмертичу оставалось два шага до лже-Вольпиной, когда что-то прищелкнуло, вспыхнуло и… ректор исчез! А на его месте оказалась огромная черная крыса с голым розовым хвостом. Крыса противно запищала и прыгнула на сапожок злодейки-пери, а потом принялась быстренько перебирать лапками, поднимаясь по голенищу…

Нежная красотка завизжала так, что у меня заложило уши. Уронив яйцо, лже-Вольпина заскакала по тюрьме, пытаясь сбросить крысу, которая уже вцепилась в край юбки.

Мне никогда не нравились крысы, и я завизжала тоже, и не сразу сообразила, что возле моего горла уже нет ножа.

Пери дернула коленом, и крыса шлепнулась на пол, припечатавшись брюхом, и сразу побежала ко мне. За моей спиной раздался ещё более ужасный вопль, и кто-то промчался до стены, причитая:

– Уберите её! Уберите!

Я успела заметить длинные темные волосы, босые пятки и голые бедра, просвечивающие сквозь самое странное в мире одеяние – что-то вроде сетки, сплетенной из перьев и засушенных лепестков. Но крыса уже прыгнула на меня, в прыжке обернулась ректором, он смел меня в охапку и толкнул куда-то назад.

Я ударилась спиной, потом опять полетела, опять ударилась, раздались стук и лязг, и… стало тихо. И темно. Я лежала на спине, приходя в себя, а рядом раздались шаги и послышался голос ректора:

– Цела, Краснова?

– Ага, – пробормотала я.

– Поднимайтесь, – последовал новый приказ.

Опять что-то щелкнуло, вспыхнуло, и затеплился крохотный золотой огонек, осветив небольшую комнату без окон и дверей.

– Где мы? – спросила я, садясь и почесывая бока.

– В запасном бункере, – ответил Кош Невмертич.