Василиса (СИ)

   Комната преобразилась, как и сама Вася, уже не было забавных постеров с поп-звездами, которых она раньше слушала, теперь тут красовался плакат с метр в длину с изображением Виктора Цоя. Резкая перемена. Именно творчество этого великого человека было с ней, когда наступал новый крик отчаяния.

   Теперь не было светло-голубых обоев, на смену им комната облачилась в темно синие цвета, цвета ночного неба. На потолке россыпью лампочек, красовались «звёзды» и вся мебель была мрачно синего цвета, кроме компьютерного стола и компьютера, которые были белого цвета. Она купалась в этом мраке.

   Оцепенение прошло, и она отвела взгляд со своего отображения в стекле. Это была она и не она. Она взглянула на часы, было двадцать минут десятого. «То, что надо» - подумала Вася, и, взяв бутерброд с холодильника, кинула его в «сову».

   На улице было жарко.  Очень жарко для  сентября, и ей пришлось расстегнуть толстовку, обнажая лучам чёрную борцовку. Ветер легонько заползал под толстовку и приятно щекотал кожу. Во дворе было безлюдно, кроме стоящих на парковке иномарок и одной бездомной собаки, которая что-то ела с крышки люка. Было ещё пять минут в её распоряжении.  Вася ступила поближе, ради интереса взглянуть, что  ела собака, которая была настолько худа, что кости создавали единый рельеф, обтягиваемый кожей. Пёс, закрывая глаза, чтобы мухи не лезли в глаза, ел испорченную кашу.  Вася поморщилась, не от отвращения, а от жалости. К животным она не испытывала умиления или нежности, ни любви, с тех пор как умер Франкештейн. Собака повернула голову, разлепив грязные глаза, в них застыло мучение. Именно это Вася увидела, мучение и подавленность. «Но как животное может чувствовать это?» - подумала она, протянув руку животному не побоясь подхватить болезнь бродяги. Пёс дернулся,  сделал пару шагов назад, оставив еду на растерзание мухам. Собака не боялась, она лишь увидела новое существо, которое могло причинить боль. Василиса не могла отнять взгляд от карих человеческих глаз. Так, их она прозвала, кофейные с налётом грусти. Собака стояла напротив нее в неуверенности, как и Василиса до сих пор застывшая с протянутой рукой. Осторожно сняв рюкзак, она потянулась к бутерброду, который приготовила для себя, так как все ещё хотела есть. Услышав шелест целлофана, собака с интересом посмотрела на руку Васи, в которой лежал бутерброд.

-Держи, - она вынула из пакета еду и положила у люка.

   Собака недоверчиво посмотрела на неё. Василиса отступила на несколько шагов назад. Только тогда медленно ступая, собака приблизилась к люку, и, понюхав еду, принялась ее дико есть, торопясь, будто ее сейчас отнимут.

   Пока собака ела, Вася разглядывала ее. Смесь дворняжки с породистой собакой, сразу видно по пушистой белой шерсти с коричневыми пятнами, которая от грязи стала комками. Мордочка была большой и не менее пушистой, нос был немного приплюснут, но это  не портило животное.  И глаза…Опытные, и повидавшие не такую прелестную жизнь, как домашние питомцы.

   Вася повернулась и заметила четыре лица, которые смотрели на неё сквозь машинные стекла. « Вот же! Ну, Юля!» - озверела Вася, узнавая тех, кто сидит в машине.

  Из чёрной лаковой мазды вышел Марат, и молча пройдя мимо нее, открыл ей дверь.

  Она хмыкнула, с силой поправив волосы, закинув их набок, и села. Юля виновато улыбнулась, а Вася не сводила с неё озлобленного взгляда. Ник бесстрастно заговорил:

-Привет! Как настрой?

   Марат сел в машину и,  пристегнувшись, резко поехал. Вася и не успела придумать что-то едкое в ответ, как её откинуло назад. Ник рассмеялся, ловя ртом воздух, летящий через открытое окно. Скорость все нарастала, а Василиса становилась злее и злее. Руки напряглись готовые задушить Ника, и это было легко. Он сидел на втором переднем месте, а она на заднем. Осталось протянуть руки.

-Настрой? – наконец,  выдала она, - Вы, что тут, вообще, делаете? – от злости ее глаза стали молниеносно метать стрелы от Ника до Юли.

   Ник рассмеялся, вытягивая руку в окно, и зашевелил пальцами, словно перебирая воздух, а Марат лишь подавил улыбку.

-Вы, что совсем? – внутри разгорался огонь гнева, и она вспомнила о виновнице этой встречи: - Может, ты ответишь? – взглянула она на одногруппницу.

   Та, скрывая улыбку, подняла глаза, так что стрелки стали тоньше, и погладила её по плечу.

-Они нас проведут на гонки. Только и всего.

«Достойный ответ, что сказать…» - подумала она, разжимая кулаки и отодвинувшись к окну, нажала на кнопку,  оно опустилось. Ветер заиграл с её волосами.

-А… - не успел Ник и продолжить, как Вася перебила:- Заткнись! Почему вы меня преследуете?

   Юля слегка напряглась, вцепившись руками в сумку. Марат посмотрел на неё через зеркало заднего вида, он был серьёзен. Ник же опять фыркнул и рассмеялся.

- Все очевидно просто – мы давно хотели  поехать на гонки, как и оказалось Юлька тоже, - ответил Марат, отчего получил сердитый взгляд в зеркало.

-Интересно, однако. Что-то по вам незаметно, что вы так хорошо общаетесь, - фыркнула Вася, сжимая кулаки, отчего костяшки вмиг побелели.