Василиски и другие неприятности (СИ)

Мама описывала результаты проб крови малышей, которые, с подачи Сида, мы взяли, пока мы несли детей по подземному туннелю. Но из нагромождений слов, что они произносили, я сам улавливал лишь общий смысл, и тут же озвучивал его для нашей малышки.

Как же зверски обидно, что она шарахается от каждой попытки сблизиться с ней. Я вспоминал доверчивые прикосновения, что она дарила, когда мы гуляли в саду её родителей, и ночь, что наступила так быстро и принесла столько радости нам троим. А теперь она смотрит на меня, как на чужого и опасного мужчину, и понимание её отношения меня медленно и мучительно отравляет.

Хочется обнять её прижать к себе, но я знаю, что сейчас она элементарно не примет подобного жеста.

Ночью мы обошли всю родню. Все свободные мужчины нашей семьи, по линии отца, и часть женатых, и это не считая тех, кого собрал дядя Иск, согласились помочь нам уничтожить возродителей. Действовать будем в три смены. Восемь часов передвигаемся по точкам, где могут находится храмы, столько же на охрану дома, и восемь часов на отдых.

Вернувшись под утро, мы заглянули к нашей девочке.

Она свернулась на уголке кровати, пождав колени и обняв себя руками за плечи. Малыши не спали, а увидев нас, стали проситься на ручки. Сид подхватил детей и отошел к двери, а я укрыл нашу девочку и забрал у брата светленького мальчишку, чуть пожурив сына за шумную встречу.

Мария

Из сна меня выдернул умопомрачительный запах. Мысль "кофе!" была удивительно яркой и вкусной. А ещё почему-то ассоциировалась с ярким солнцем и поцелуями. Детей в кроватях не было, я подскочила из положения лёжа, чтобы бежать и искать их. В дверях стояли близнецы, у одного на руках были малыши, а у второго поднос.

— Доброе утро. — выдохнула я, когда первая волна волна паники отступила.

— Светлого дня, малышка. — лица мужчин светились радостью, и я по инерции ответила им улыбкой.

Мы впятером расположились на кровати. Малышам создали тихо светящиеся шарики, которые плавали над ними по кругу, и те внимательно следили за ними, а мне вручили поднос с завтраком. И большой чашкой горячего ароматного чуть подслащенного кофе. Аппетит немного портили две пары жадных глаз, что следили за каждым моим движением. Они ненадолго отвлеклись, когда дети уснули на то, чтобы переложить их в кроватки. Но потом вернулись и продолжили наблюдение. В какой-то момент я не выдержала и спросила:

— Вы тоже кофе хотите?

— Нет, Мари, просто ты такая очаровательная со сна, что невозможно оторвать от тебя взгляд. — это заявление меня смутило, я подумала, что ещё не умывалась, не причесывалась и вообще со сна у меня наверняка помятый вид.

— И хочется попробовать вкус кофе с твоих губ. — окончательно вогнал меня в краску второй василиск.

— Себе налейте и пробуйте. — буркнула я в чашку.

— Мари, сегодня приедет несколько наших родственников, мы хотели тебя предупредить, чтобы ты не пугалась, возможно, некоторые прибудут в виде змеев, и, пожалуйста, одна по коридору постарайся не ходить. — у меня отобрали пустой поднос, с грязной посудой. Неуловимой движений пальцами, и он исчез.

— Не все они женаты, а ты слишком большое искушение для честной игры. — мужчины переместились ближе ко мне. И пусть они сидели у меня в ногах, но личное пространство уже нарушали.

— Хотя, если ты согласишься, что мы представим тебя нашей невестой, то посягательств на тебя будет в пример меньше. — мужчины лежали по бокам от моих ног и подпирали руками подбородки, гипнотизирую меня взглядом изумрудных глаз.

— Я подумаю.

— Подумай. Прибывать они начнут к ужину, за час до него мы хотим знать твоё решение. — они почти одновременно тяжело выдохнули и покинули комнату.

Я напряженно размышляла, а кофе медленно остывал в чашке.

Я умылась и переоделась в домашнее платье, одно из тех, что мне презентовала хозяйка дома. Все они были легкими, свободными, длинной чуть ниже колена, с короткими рукавами, сочных цветов. Сегодня я остановила свой выбор на розовом, с двухслойной запашной юбкой, меня расстраивал квадратный вырез, что оставлял мало пространства для фантазии, но таким или даже более откровенным он был на всех нарядах, что не оставляло мне особого выбора. Одевалось оно не самым тривиальным образом, внутренний слой завязывался на тонкую тесёмку, а сверху крупные пуговицы начинались по центру груди и уходили к правому боку. Почти халат, но более-менее приличный.

Не мешало бы подстричь ногти. Только вчера я заметила, что они обломаны, местами не ровно, как будто я по стенам лазила. А лезть к детям с таким безобразием не стоит. Но у меня ничего подходящего не было. Детские ногтевые гильотинки, которые мне выдала Сайна, просто не по размеру моим пальцам.

Её дома не оказалось, как и отца моих странных похитителей. На кухонном столе лежала записка, состоящая из завитков и загогулин. Хотя, возможно, кто-то просто развлекался во время еды рисованием. Заходить в комнату в отсутствии хозяев я не посмела. Я бы не удивилась какому-нибудь сюрпризу для нежданных посетителей.

И пришлось мне топать в комнату рыжих клонов.