Васильки

Отразятся в Неве как два берега-брата

Петербург и сберегший Москву Ленинград.

Здесь теченье Невы, дождь и снег – всё неспешно.

Штора белой ночи́ на окне замерла.

И всё штопает небо – да всё безуспешно —

Золотая, с фрегатом на шпиле, игла.

Мне твой город опять не случайно приснится,

Укрепляя надежду, лелея мечты.

Я сумел в Петербург безоглядно влюбиться

Потому что в нём есть чудо-чу́дное – ты.

2017

Коллекционер слов

Видит бог – мне нумизматом

Быть не суждено.

Нет, не чахнуть мне над златом:

Больно мудрено!

И над кляссером потертым

С лупой не корпеть.

Не скакать в трусах по корту

И в Большом не петь.

Щедр для каждого Создатель.

Мой талант таков:

Я ловец и собиратель

Самых разных слов.

Раньше в строфы их сгребал я,

Рифмами крепил.

Был и ловок, и удал я,

Было много сил.

Лишь потом пришло прозренье,

Словно с гор вода.

Стало горьким вдохновенье,

Голова – седа.

Не бросай слова на ветер

Ни единый раз!

Не луна на небе светит —

Это чей-то глаз.

Коль в стихах не то словечко —

Лыко не в строку.

Это если за уздечку

Лошадь на скаку.

У Судьбы сурова нитка:

Все бежим по ней.

Режет пятки нитка прытко

Прямо до костей.

То, что пишется поэтом

Может явью стать.

У стихов есть свойство это —

Всё овеществлять.

Это – ядерный реактор

И Пандоры ларь.

Этим пользовались фактом

Все шаманы встарь.

Ну а я набаловался

Рифмами навек.

Хорошо, что жив остался,

Глупый человек.

Я устал лить кровь и слезы.

Долго ль до греха?

Перешел теперь на прозу

С жуткого стиха.

Но пою не то, что вижу

Из окна подчас,

И не то, о чем предвижу:

Слеп мой третий глаз.

Я пишу о том, что снится

Мне ночной порой.

И о том, что вдруг не спится,

От чего больной.

Потому что сердце ищет

Тропы в никуда,

Потому что троп тех – тыщи

Убегают в даль.

И в конце любой из этих

Неизвестных троп

Нечто манит, ждет и метит

Непременно в лоб.

Метит в душу, в разум, в совесть,

Не дает уснуть

Нерассказанная повесть,

Непройдённый путь.

5 февраля 2018

***

Со Спасской башни канула звезда,

Порвав огней тугое ожерелье.

Стучат пустые метропоезда,

Ведя свой чат в ребристом подземелье.

Куда-то разом делся весь народ —

Туристы, москвичи, иногородцы.

Остановился вечный хоровод

И время не бежит, и не крадется.

Затих Арбат, мой говорливый друг:

Стал молчалив, просторен, пуст и гулок.

И как покойник выпрямился вдруг

Родной Кривоколенный переулок.

Исчез поток машин, гудёж и смрад,

И в пустоту мигают светофоры.

Исчезло всё. Но что-то я не рад,

Что всё вернулось вновь в ларец Пандоры.

Так что стряслось, за что не стыдно слёз?

И отчего здесь так безлюдно стало?

Всё потому, что в ночь Тебя увез

Состав от Ленинградского вокзала…

29-30 октября 2018

Мостик

Было дело – Мир творил Создатель.

Твердь и воздух, свет и тьмы чернила,

А еще пилу, топор и шпатель —

Чтоб творить сподручней Ему было.

А потом, склонившись над волною,

Он, решив, что стоит освежиться,

Зачерпнул натруженной рукою

Воду, чтоб попить и чтоб умыться.

Расплескал водицу. Наземь споро

Пали капли, чтобы здесь навеки

Оказались чу́дные озёра,

Озерки, ручьи, а также реки.

Человек, чтоб в мире этом выжить,

Переправы норовит расставить:

Чтоб друг к другу оказаться ближе,

Берега скрепляет он мостами.

В Петербурге влаги не убудет —

Речки и ручьи, и ливни льются.

А мосты, как ветреные люди

Сходятся и снова расстаются.

Мне бы тоже мостик перебросить

От меня к тебе, такой желанной.

У меня же только буквиц русских россыпь —

Матерьял для возведения престранный.

Будет ли по нраву моей гостье

То, что оказалось мне по силам?

Выходи, любимая, на мостик

Что из слов к тебе я перекинул.

30-31 октября 2018

Беспокойные строки

А. С. Б.

Что нам бард пропоёт, взяв гитару привычной рукою?

Что-то грустно ему, и заныла, как сердце, струна…

Он, конечно же, знал, что не может быть в жизни покоя.

Все покойники там, и не нужно уж им ни рожна.

Потому и писал он свои беспокойные песни,

Чтобы нам их пропеть, и напомнить, что жизнь коротка,

И что жить – беспокоясь и радуясь – всё ж, интересней.

И вилась, словно пульс, торопливою вязью строка.

Жизнь покатит вперед, отмеряя всё новые вёрсты.

Мы остались одни, и гитара стоит сиротой.

Всё, что дорого нам – то устроено мудро и просто,

И ложатся слова на мотив совершенно простой.

И прощальную песню ничто не уймёт, не нарушит.

Он споёт ещё раз, и, конечно, опять про Любовь.

И не взять сатане, нет, не взять отлетевшую душу:

Не по нраву ему ленинградца особая кровь.

14-16 января 2019

Две чашки

В чашку кофе Петербурга

Вновь плеснули молока.

Это время драматурга

И поэта-чудака.

Закипела как в кастрюле

От судёнышек волна,

Чтоб туристы отхлебнули

Кофе этого сполна.

Никому не спится этой

Белой ночью на Неве.

Драматургам и поэтам

Это, в общем, не внове.

А в Москве другой напиток,

Черный, как и небосвод,

Через звёздчатое сито

Льётся вниз, бодрит народ.

Но под этим крепким душем

Мирно спит один поэт.

Убаюкивая душу,

Видит ту, что рядом нет.

Ведь она в молочной дымке,

Мимо уличных огней,

Не спеша идет тропинкой

До парадной до своей.

И она поэту снится

Не нарочно, невзначай…

Словно в чайнике, в столице,

Ночь заваривает чай.

Над Москвой луна крадется —

В чашку брошенный лимон.