Васка да Ковь (СИ)

- Ковьюшка, не ори так, у меня уже уши болят. - Поморщился Васка. - Задачу поняла? Нам нужен постоялый двор из тех, что поприличней. Надоели эти клоповники, до бесов надоели, хочу хорошую постель и еду, от которой не захочется блевать. Деньги у нас есть, ты только не волнуйся.

- Что-о-о?!

- Ну мало ли, вдруг тебе вредно волноваться? - Ехидно спросил Васка, пришпорил коня и поспешил скрыться в толпе.

Очень уж хорошо Ковь огнешары кидала. Бывало, и с бычью голову.

И чего он так взбеленился? Не мог за курткой позже съездить, после того, как с хозяином постоялого двора договорится? Ковь никогда этого не умела. Если не ссорилась в хозяевами вдрызг, так все равно получалось не очень. Вот не разбиралась она в постоялых дворах, то есть разбиралась, но совсем не так, как Васка. Она смотрела на стряпню и на постели, но для нее плохая конюшня ничем не отличалась от хорошей, а Васка дворы только по ним и различал.

Хотя в этот раз он вроде говорил именно про стряпню и постели?

Киданул ее в незнакомом городе, гад. Он-то ее в любой момент найдет этой своей поисковой молитвой, а она... Не колдовать же при всем честном народе в храмовом городе Гиллекене?

Ковь заозиралась: она была на площади перед городскими воротами, и тут должны были быть разводящие.

Гиллекен был одним из городов Священной Змеи, в нем был самый крупный храм Отца-Солнца, если, конечно, не считать столичного. Храм строили сорок лет, и со всех концов страны на стройку стекались искуснейшие мастеровые, талантливейшие художники, резчики, стеклодувы... Улицы вокруг Храма считались великолепным образчиком архитектуры позапрошлого века.

Дорога Священной Змеи, что пронизывала Гелликен с юга на север, разделяя на почти равные две части, использовалась не только путешественниками и паломниками, но и многими купцами, была удобна и безопасна.

Так что в Гиллекене (что значило "отражающий солнце" на языке жрецов) всегда была уйма проезжего люда. У южных ворот и северных вечно были огромные очереди желающих попасть в город, и Васка не зря предложил ехать через северо-восточные, про которые мало кто знал.

Если есть, кого разводить по гостиницам, то всегда найдется и кому разводить. Гильдия разводящих была в каждом мало-мальски пригодном для путешественников городе, так что в Гелликене ее просто не могло не быть.

Ковь наконец нашла знак гильдии: стилизованное изображение быка на вертеле. Спешилась, подошла к тому разводящему, что был ближе: высокому, крепко сбитому мужику лет сорока. Маленькие бегающие глазки чуть навыкате, пухлые губы, густющая борода, одежонка обтрепанная, латаная-перелатанная - все это доверия не вызывало, но какая разница?

Грабил бы, носил бы одежонку побогаче и стоял бы у южных ворот, где поток людей побольше. Разве уважающий себя городской грабитель будет выглядеть как оборванец? Он же не разбойник какой...

Ковь достала медную монетку.

- Мне и моему спутнику нужен постоялый двор. В пределах серебрушки в неделю.

- А где спутник? - Разводящий вытянул шею и заглянул Кови за плечо, как будто ожидал кого-то там рассмотреть.

- Пошел дела улаживать. - Сказала Ковь, в последний момент сдержав рвущееся "не твое дело", - Торговые.

К счастью, расспрашивать дальше разводящий не стал. Для себя к счастью, а вот Ковь почувствовала разочарование. Она бы с радостью ответила со всем пылом. После теплого расставания с Ваской ей очень хотелось чего-нибудь этакого... и бабах побольше.

- Кенсвен. - Представился разводящий, - Серебрушку на двоих? Что же, есть на примете одно хорошее, тихое местечко, кормят там вкусно, ручаюсь, да и храмовники в там нечасто бывают, вам, госпожа магичка, будет кстати.

- А что, лютуют? - Обеспокоенно спросила Ковь, - Указ же...

- Открыто-то нет, но вы в храмовом городе, на Дороге Священной Змеи. - Развел руками Кенсвен. - Сами понимаете...

Ковь кивнула.

- Да, спасибо. Было бы неплохо, если там и впрямь так хорошо. И... это... у спутника - призовой скакун, если конюшни плохи, он мне голову отвертит, а потом и за вами придет...

- Все по высшему разряду будет, за голову можете не беспокоиться, - неожиданно добродушно разулыбался Кенсвен.

Не соврал, хоть за неделю за две комнаты и вправду пришлось выложить ровно серебрушку, что было досадно, Ковь рассчитывала, что получится уложиться в меньшую сумму. Зато конюшня, вроде, была ничего, комнаты приличные, чистенькие, кровать не разваливалась, клопов не было, и кормили очень вкусно, Кенсвен знал, за что ручаться.

Счастливые морды чужих лошадей даже примирили ее с кислой мордой хозяйки. Та приняла деньги так, как будто те сейчас вывернутся из ее пальцев и сожрут ее душу: чуть ли не в платочек руку обернула.

Что же, ей с хозяйкой чаев не пить. Может, и поссориться с ней удастся, все развлечение. Не зря, ох, не зря она заплатила Кенсвену пять медяшек чаевых сверху.