Васка да Ковь (СИ)

Как она же хотела, хотела, чтобы Васка ее отговорил. Но он и вправду слишком хорошо ее знает и не тратит сил на бесполезные уговоры... У него всегда такой... практичный подход. Он и Кирочку в свое время не пожалел, русалка до дна иссушилась, а все равно пришлось сделать, как он хотел: деньгами... жемчугом, но какая разница, все равно ведь заплатить. Вот и сейчас, наверное, хочет дом или денег: логично, если так подумать. Услуга-то огромная, тут можно и жизнь попросить...

- Что полностью отказывается от прав на ребенка и вверяет его на наше попечение. - Ответил Васка совсем не то, что Ковь ожидала услышать, - Понимаешь, я уже разыскиваюсь за пару краж, избиение, изнасилованье, и, кажется, чье-то убийство?

- Двойное убийство. - Не отказала в себе удовольствии поправить Васку Ковь, и улыбнулась, услышав с кровати испуганное "ах". - Ты знатный маньяк, Васка и известный в парочке городов извращенец. Так и липнет к тебе эта погань...

-А еще - документированный безумец. - Согласились из-за двери, - не хочу в придачу заделаться похитителем детей, знаешь ли. Я запомнил накрепко: не стоит недооценивать силу бумаг.

- Ты прав.

Все-таки не деньги.

Ковь махнула Люте рукой - мол, пиши. Занавески она подпалила совершенно случайно, так, искорки с пальцев сорвались, и тут же потушила - под ее строгим взглядом огонь умер, не успев разгореться. Вышитые на занавесках обережные знаки, к счастью, не пострадали. Отлично, не хватало еще сжечь по дурости то, что могло еще послужить.

Действие обезболивающего, кажется, кончилось. От Лютиного спокойствия мало что осталось.

Наблюдая, как Люта суетится, выискивая среди связки ключей на поясе нужный, как не может попасть дрожащими руками в замочную скважину, как с трудом поворачивает ключ и все-таки открывает запертый ящик шкафа, почувствовала что-то вроде злорадства, но волевым усилием ее в себе задавила. Нельзя сейчас ей зла желать. Нельзя.

- Знаешь, кто счастливый папочка? - Спросила скорее для того, чтобы подбодрить саму себя, и Васка поддержал шутку.

- Какое-то блудливое отродье Ха?

Он всегда зрил в корень.

- Угадал. Лесовик. И он пойдет за нами.

- Мало того, что мы не в ладах с людьми, так еще и последнюю клиентуру потеряем?

- Ну-ну, не кипятись. Зато тебя перестанут доставать русалки... ой, наверное, это, все-таки, грустная новость?

Васка хмыкнул.

- Надену черное и буду рыдать по их хладным объятьям. Как думаешь, мне пойдет? А если глаза подведу черным, как тот парень из бродячего цирка? Помнишь, факелы глотал? - и, уже серьезно, - Ковь, ты решила?

- Угу.

- Тогда я пойду, разберусь с теми делами, что остались?

Ковь кивнула, потом поняла, что вряд ли Васка мог этот кивок увидеть, сказала:

- Хорошо бы. У тебя еще часов... пять, шесть, десять, двенадцать - роды, конечно, вторые, но тут как повезет. И... молока бы.

Будь она одна, она бы, наверное, сбежала. А потом жалела бы об этом. Лучше сделать, чем не сделать и жалеть. Хотя... как они справятся, как... может, ну его? Васка поддержит, но понимает ли он, что именно... а она - понимает? А...

Протяжный стон Люты выбил из головы все лишние мысли: она распахнула дверь, рявкнула в коридор:

- Горячей воды мне несите, быстро!

И занялась делом.

Но сначала, все-таки, тщательно пересчитала подписи в Лютиной писульке, а потом, воровато оглянувшись, надколола палец. Мало ли...

В голове было пусто-пусто.

Васка поднимался, уверенный, что уговорит Ковь на все плюнуть и уехать из этого поганого города. Спешил. Прочь, прочь, скорее прочь от как бы вроде бы добрых тетушек с их фальшивыми улыбками, фальшивым гостеприимством и дурной привычкой перекладывать на хрупкие (на самом деле нет) плечи случайно (тоже нет) попавшей к ним постоялицы самую настоящую ответственность.

Но где-то на полпути его осенило. Он встал как вкопанный, борясь с жутким желанием побиться лбом хоть бы и о перила.

Магичка, которую никто в городе не знал и не запомнил. Наемник тех же характеристик.

Ковь никто не видел рядом с домом Люты, потому что в последние несколько дней она их него не выходила. Его видели, но всегда можно сказать, что он чему-нибудь учил Фылека... да и про Ковь можно сказать тоже самое...

Повитух нет. Свидетелей рождения живого ребенка, то есть, тоже.

Вряд ли Люта хотела бы их убить, убить как раз проще обычную повитуху. С Лютиными-то познаниями даже так, что никто ничего и не заподозрит. Сердечный приступ, падучая - мало ли что случается с честными повитухами? Достаточно подобрать пожилую, и никто не будет докапываться до причин смерти старухи. Главная-то ясна - старость...