Васка да Ковь (СИ)

Правила этой детской игры никому было объяснять не нужно, а через некоторое время Ковь даже увлеклась. Ложка оказался умелым противником, как будто мысли читал, череп ее насквозь просвечивал своим пронзительным синим взглядом, корабли так и гибли, но и Ковь была не лыком шита...

Кирочка пригрелась и заснула, успокоенная, у Кови на руке. До того пыталась иногда давать советы, но ведомую ей эскадрилью быстро разбили. Она разобиделась, но как-то не всерьез, и просто стала слушать, как играют взрослые. Вот и разморило... И пахло от ее русых волос мылом, как от обычной девочки. И ноготки разжались...

Что-то с ней было неладно. Но да с кем было ладно? С Фылем? С Фылем Васка разбирается. С Ваской? Все никак не разберется, что с братом делать. С Ложкой? Этот вообще мутный какой-то. Вроде бы и готов пойти навстречу, Васке слова поперек не сказал, но чувствуется, что есть в нем эта граница, за которую лучше не заходить. И если по Васке сразу видно, когда ты до предела терпения добрался, то по этому попробуй, разбери! У него и меча-то нет, чтобы хвататься и пальцами белеть, и голоса - чтобы подводил... и до самого предела он будет вежлив и предупредителен.

И кинжал в спину метнет вежливо.

- Ка-девять!

- Попах! - Отмахнулся Ложка огорченно и замер столбом. Выпрямился, как палку проглотил. Опять.

Ковь сделала вид, что ничего не заметила. Продолжила:

- Ка-десять!

- М... Мымо!

Ну вот, теперь с Ложкой чуть ладнее. Ковь улыбнулась себе под нос, погладила мягкие волосы Киры.

Все образуется.

Обязательно-обязательно.

Хорошая игра. Теплая такая. Наконец-то тепло и перестало пахнуть грозой: вот ведь дура! Сама себе проблем наделала, и радуется, что кто-то за нее исправил...

Не кто-то.

Уж себе-то врать какой толк? Хватит уже. "Почему-то", "как-то так получается", ага. Вроде не маленькая уже, должна знать, что значит, когда от мужика то в жар, то в холод кидает и хочется под руку подластиться, как кошке драной, и страшно - ну как оттолкнет? Либо больна, либо влюбилась - а Ковь не больна. Хотя лучше бы заболела. Не хочется в этом признаваться, ни себе, ни кому-либо вообще - но что уж тут поделаешь?

Ковь украдкой посмотрела на неуловимо изменившееся Ложкино лицо: он наконец-то и вправду увлекся игрой, и сразу куда-то подевались тени из-под глаз, перестали сжиматься упрямо тонкие губы... Что уж греха таить: она рада, что ее проблемы решил Ложка, что он вообще сидит напротив и играет с ней в игру для малолеток - как с равной. И что хмуриться перестал - рада. Невеликое, вроде бы, достижение, а душу греет больше, чем закрытое окно...

Кирочке было спокойно.

Не зря она к Кови пошла. Теперь грелась в чужих положительных эмоциях, отогревалась. Смотрела одним глазком сквозь дремоту, как увлеченно играют взрослые и тихонечко радовалась тому, что никто не ссорится, не ругается и не вспоминает лиха. А благодаря чему? Благодаря ее, Кирочкиному, вмешательству.

Вот и Эха замолчала наконец, заснула, посапывает сладко. Такая же тварь, как и сама Кирочка, ну, наполовину - а нос воротит, как же! Орет и орет, хотя что Кира ей сделает, вот что? Хотя мелкая еще, рано ей хоть что-то понимать. Много она сама понимала, когда ее река разбудила? Эха иллюзию упыриную разрушила чистой силой на инстинктах - и молодец, за то Кирочка этому незатыкаемому фонтану рева, слез, соплей и слюней даже благодарна.

Одна бы Ковь не справилась. Сострадательная слишком. Сострадательными легко управлять. Не только упырям, но и вообще. Вон, Эхой обзавелась. Кирочке помогла. А все из-за сострадания своего.

Кирочке было хорошо у Кови на коленках. Ковь вообще - теплая.

И тут вернулись Васка с Фылеком - не одни.

Взрослые отложили игру, разбудили Кирочку и пошли встречать. Ту, еще одну. Которая с Ваской приехала.

Ложка ее через окно увидел и подскочил. А Ковь - за Ложкой, как на ниточке. Только задержалась чуть, Эху взять.

А Кирочка за ними, любопытно же!

И вот, смотрит. Красивая. Рыжая такая, не как морковка - золотистая, что ли. Глаза большие, янтарные, чуть раскосые, губы пухлые, краснющие, носик чуть вздернут... Груди платье почти не скрывает, задницу тоже облегает плотненько, сапожки на точеных ножках - как перчатки. Ох, утони в их реке такая вот куксья морда, не было бы у сестер ни шанса. Хотя как посмотреть еще: сестер-то больше.

Даже Фылек вон как глаз таращит... а, нет, и слава Ха - это он дамское седло в первый раз видит. С ее то платьишком нормально не сядешь, только боком... Вот Фыль деревенщина-деревенщиной, хоть и городской! Неужто и правда не видел, раз так пялится? Вот Кира видела. У Милы было дамское седло, последняя столичная мода, Гарпия выписала, а Мила все нос воротила - Кира помнит.

И так сжало сердце в тоске по сестре да по брату...

Но она все правильно решила. Не даст она им подумать, что в реке лучше. Не даст и все. Пусть предательницей считают, но в реке их больше никто не ждет. И сестрицам, и батюшке Кира строго-настрого наказала, чтобы не принимали.