Вастум

Тихому понравилось то, что он увидел. Наверное, было проще обворовать какой-нибудь склад, забрав коробку совершенно новых протезов. Но тогда не возникло бы ощущение, что восстанавливается баланс. Если бы Тихого спросили, в чём его сущность, он не смог бы ничего объяснить. Он просто знал, что баланс существует. И хозяева первыми его нарушили.

Тихий сделал осторожный шаг, припадая на правую ногу. Он так и не восстановился после катастрофы, слишком много связей повредилось в голове. Придуманное хозяевами имя теперь звучало злобной насмешкой. Челюсть начала открываться и закрываться, пришлось придержать её рукой, чтобы не выдать себя лязганьем зубов. Но его заметили.

– Смотри, какой страшный мальчик!

– Так нехорошо говорить, мальчик болеет. Пошли быстрей!

Тихий прыгнул вперёд. Пусть мальчик и болеет, но он по-прежнему сильнее любого из них.

***

Путь до «Вастума» обещал занять тридцать-сорок минут. Вечерние пробки успели рассосаться, и многоуровневые дороги, бетонным серпантином опутавшие город, были загружены не больше, чем наполовину. Дождь так и не прекратился. Глеб зябко поёжился, почувствовав, как ледяная капля скользнула под рубашку, оставив на шее холодный след. Он расправил воротник пальто и глянул на небо. Лучи полицейских дронов и прожекторов, установленных на крышах небоскрёбов, скользили по блестящим от воды зданиям и подвесным трубам монорельс. Слепяще-белые снопы света, исполосованные дождём, всё искали что-то, Бог весть что, в зыбкой темноте мегаполиса. Вламывались в дальние закоулки, под автомобильные эстакады и пролёты мостов, скрещивались и разбегались, чтобы упереться в плотные, низко нависшие облака.

Офис детектива находился в Шушарах. Когда-то этот район считался окраиной, но за последние годы Петербург разросся и вширь, и ввысь, проглотив окружавшие его городки. Исторический центр достался туристам. А деловая жизнь рассредоточилась подальше от их говорливых толп, скупавших матрёшки, треуголки и шарики солёного желе, продававшегося под видом икры.

До машины пришлось пройти пешком, подземный паркинг бизнес-центра стоил слишком дорого. Нижний ярус Шушар сиял огнём вывесок и голограмм, плывущих и дробящихся в стёклах витрин. Мелькнула стайка тропических рыбок, рассыпалась фейерверком и превратилась в призыв купить билет на круизный лайнер. Вместо неё вынырнула гигантская пачка кошачьего корма, а чуть дальше – банка энергетика, полыхающая фальшивыми языками пламени. Откуда-то сверху, из нетронутой темноты, донёсся гул вращающихся лопастей. Глеб прищурился, но из-за рекламной засветки вертолет на фоне тёмно-синего неба было не разглядеть. Дробный звук усилился, перекрыв прочие шумы, пронёсся мимо и затих вдалеке.

Глеб шагнул на тротуар и влился в бесконечный поток намокших капюшонов, дождевиков и зонтов. Где-то неподалеку заголосил торговец уличной едой, пахнуло поджаренными на прогорклом масле беляшами. Неуклюжий робот-курьер с громким жужжанием забуксовал у поребрика. Какой-то подросток мимоходом тюкнул его ногой, опрокинув на асфальт.

Забравшись в машину, Пёстельбергер первым делом приложил руку к сканеру. Подтвердил право на управление автомобилем, продиктовал компьютеру адрес «Вастума» и откинулся на спинку сидения. Беззвучно заработал электромотор. Машина плавно вырулила с парковки и выехала на автостраду. Весь личный транспорт был подключён к общегородской дорожной сети и управлялся централизованно. Лицензия детектива позволяла иногда отключать автопилот, но Глеб хотел воспользоваться оставшимся временем и хоть немного подготовиться к делу.

В полутьме салона развернулся монитор, спроецированный умными часами. Стабилизировав изображение и разместив его на удобном расстоянии, Глеб задал первый, самый общий поисковый запрос.

– Олег Фархатов, основатель «РобоТеха».

Не успел он пробежаться по ссылкам, как в углу экрана появилась зелёная трубка. Детектив поморщился, но всё-таки ответил на звонок. В конце концов, у него осталось не так много друзей.

Список статей сменился бледной физиономией Бориса. Судя по заднему фону, приятель до сих пор ехал в метро.

– Слушай, я же так и не показал тебе последний шедевр!

Борис задрал футболку, обнажив впалый живот с татуировкой. Неизвестный мастер изобразил вокруг пупка пробоину на коже, из которой лезли многосуставчатые черви. Сидевшая по соседству бабулька отшатнулась и исчезла с экрана, перестав подглядывать за чужим звонком.

– Что скажешь?

– Нормально, – Глеб неопределённо пожал плечами. Нарисовано было неплохо, реалистично. Но приятель и так производил на людей странное впечатление, а его любовь к татуировкам только всё усугубляла.

С Борисом Осиповым он познакомился четыре года назад, когда помог тому отбить права на родительскую опеку. Пёстельбергер, только-только бросивший службу в полиции, сумел доказать, что бывшая жена Бориса сидела на коктейле из бензодиазепинов и таскала в квартиру таких же мутных мужиков.