Вастум

Когда он вернулся в грузовой отсек, прихватив сразу два баллона, Шустрый разбирал обшивку – огонь проник внутрь стены. Обнажились связки кабелей с повреждённой изоляцией, поплывший алюминиевый кожух, какие-то накладки из вязкой резины. Пока страдали самые легкоплавкие материалы, но, если температура продолжит расти, очередь дойдёт и до корпуса корабля. Толщина оболочки – два миллиметра. Забавный прочёл об этом раньше, чем увидел тренажёр. На экране цифры воспринимались нормально. На деле он долго не мог поверить, что вот эта тоненькая перегородка, сравнимая с донышком термоса, и будет всем, что отделяет его от смерти. Пробей её – и давление внутри корабля упадёт. Без давления азот, растворённый в тканях, превратится в газ, а во рту закипит слюна.

– Осторожно, по этой трубе течёт охлаждающая жидкость. Не повреди!

Умный придержал Шустрого за локоть, указывая на невзрачную трубу, проложенную вдоль стен. Достаточно одного скола, малейшей трещины, и оттуда начнёт просачиваться бесцветная и лишённая запаха отрава. Быть может, неслучайно им сегодня рассказывали про иприт?

Отправленный в безопасное место экипаж заорал на разные голоса, заколотил в герметичную переборку.

– Тихий и Шустрый, продолжайте тушить! – скомандовал Умный, а сам рванул назад, со всей возможной скоростью перелетая от скобы к скобе. Но его опередила Верная, изящной змейкой скользнувшая в коридор.

Когда Забавный добрался до передней части корабля, в бытовом отсеке больше не кричали. Умный разбирался с заклинившей автоматикой, Верная пыталась вручную открыть люк. Затвор был раскалён – вместо перчаток на её руках повисли оплавленные лохмотья, кожа начала облезать, кровь спеклась в коричневую корку. Забавный хотел помочь, но коридор спроектировали таким узким, что третьему было не подлезть. Он спросил:

– Остановят ли эксперимент, если риск для людей станет слишком высок?

Никто не ответил. Верная налегла на кремальеру с отчаянной силой, до треска в костях. И затвор провернулся, на полкорпуса приотворяя дверь. Пришлось ухватиться за поручни, сопротивляясь обратной тяге – внутри бушевал огонь. Сплошная рыже-красная стена, пышущая жаром.

– Не надо! – крикнул Забавный, пытаясь поймать Верную за обожжённую руку.

Но она уклонилась и бросилась в отсек. За долю секунды сгорели чудесные длинные волосы, почернела и съёжилась кожа на голове. Живой факел исчез из виду, растворившись в слепящем свете. Тоненько подвывая, заплакала Маленькая. Слёзы не катились по щекам, а собирались в прозрачные шары, липнувшие к векам.

И тут гравитация плавно придавила их к полу. Коридор и отсек наполнил туман, треск пожара начал стихать. Через минуту неизвестный газ превратился в бурую пыль, медленно оседавшую на пол. Когда видимость восстановилась, Забавный перешагнул порог. Бытовой отсек напоминал уменьшенную копию пустыни на закате – те же холмики красноватого песка, перетекающие друг в друга. Вместо солнца – уцелевшая аварийная лампочка, мигавшая алым. Под подошвами ботинок с тихим шелестом проседала пыль, скрадывая звук шагов. Запах гари вытеснила какая-то химия.

Лежавшее на боку тело Верной тоже казалось чередой барханов. Они полого вздымались в области бёдер и опадали там, где находилась талия. Сквозь песок виднелась покрытая копотью плоть. Забавный внимательно огляделся, изучая покорёженные штабеля солнечных батарей, затем обошёл отсек, оставляя петляющую цепочку следов. Но так и не нашёл человеческих останков. Хозяйка Тихого и трое её коллег покинули отсек до того, как начался пожар.

…Когда Верную везли в медицинский блок, Фархатов шёл рядом, положив руку на поручень каталки. Техники накрыли её простынёй, чтобы скрыть обезображенное тело. Синтетическая плоть обгорела, как и большая часть бионических органов. Но уцелел скелет и, самое главное, мозг, защищённый черепной коробкой из особого сплава. Головы шестерых были способны какое-то время существовать в автономном режиме.

Олег Фархатов откинул край простыни и до тех пор, пока каталка не скрылась в дверях медицинского блока, не сводил взгляда с обугленного черепа с ощеренными зубами. Умному это понравилось – Фархатов преодолел чувство отвращения. Забавный напротив скорчил злую гримасу. В этом жесте чудилась какая-то противоестественная жадность, будто Хозяин Верной задался целью выжать из эксперимента всё, вплоть до последней крупицы.

– …способность к самопожертвованию – одна из составляющих просоциального поведения, то есть поведения, приносящего пользу отдельным людям и обществу в целом. В результате сегодняшнего эксперимента мы могли наблюдать… – бубнила Хозяйка Тихого. Её не слушал даже собственный подопечный, натянувший на лицо выражение внимания и интереса.

– …наряду с такими понятиями, как совесть, тяга к нравственному самосозиданию, чувство благодарности. Всё это – критерии истинной человечности…

Забавный подумал: «Насколько человечно было сжигать Верную, чтобы проверить её на человечность?»

– …перерыв – десять минут. Для продолжения беседы встретимся в учебном классе.