Ватажники атамана Галани

К пристаням тем временем уже спешила карета коменданта Макарьева в сопровождении эскорта конных солдат. Как только она остановилась, оттуда выбрался обрюзгший от обжорства и пьянства мой второй знакомец, Лука Мясоед. Я не сразу осознал увиденное, даже глаза протёр для пущей уверенности. Но когда осознал, всё стало на свои места. Вот кого я видел в башне у Филина. Значит продажный комендант Макарьева — мой давний недруг.

Гребцы взмахнули вёслами и баркас устремился к берегу. Как только он причалил, Лука Мясоед раскланялся с гостями и пригласил их сесть в карету. Поручик лихо свистнул, привлекая к себе внимание сержанта, командовавшего солдатами на галере, и сделал рукой какой то знак. В ответ, обрадованные вояки рявкнули в один голос:

— Ура господину поручику! — и стали расходиться.

— Служилых отпустили на ярмарку, — пояснил мне Матвей Ласточкин.

Волынский, поручик и капитан «царёва корабля» забрались в карету коменданта, кучер щёлкнул кнутом и заорал так что толпа шарахнулась в сторону:

— Разойдись!

Карета понеслась в сторону монастыря, сбив промедлившего оборванца, который к моему немалому удивлению сразу вскочил на ноги и плюнул ей вслед.

Вскоре от галеры отошли ещё несколько лодок наполненных шумной толпой матросов и солдат. На носу первой из них сидел пожилой сержант, совсем небольшого росточку, и зычным рыком наставлял подчинённых:

— Завтра с рассветом чтобы все были на судне и причём трезвые. Пиво на опохмелку — считается продолжением пьянства. Пойманный на этом получит пять ударов розгами. Так что опохмеляйтесь голубчики огуречным рассолом.

— Этого сержанта я, кажись, знаю. Сталкивались пару раз в Москве, — сказал мне Матвей Ласточкин. — Пойду, попробую возобновить знакомство. Авось он меня тоже припомнит. Ты же, Артемий, дуй в Лысково, Галаня тебя наверное заждался. Как сможешь, приходи на коломенку, обговорим, что и как будем делать дальше.

Матвей Иванович явно что-то придумал, и я счёл за благо во всём следовать его указаниям. Найдя свободного перевозчика, я отправился на другой берег Волги. Недолгий путь по пыльной дороге привёл меня к почерневшей от времени мельнице с провалившейся крышей и сломанным колесом, валявшимся на берегу быстрой речки. Она была заброшена уже лет десять, так как земля в тех местах скудная, хлеб родиться плохо и население занимается в основном ремёслами и торговлей.

Чтобы меня ненароком не подстрелили дозорные, я свистнул особым образом, как было уговорено заранее. Никто не ответил, но я беспрепятственно дошёл до мельницы и через низкую дверь проник внутрь.

На грязном полу, устланном охапками соломы, сидело и лежало человек тридцать казаков. Галаня тоже был тут. Повсюду стояли полупустые водочные штофы, латунные чарки и глиняные плошки с обильной закуской. А в углу, вконец обнаглевшая мышь жевала просыпанные хлебные крошки.

— А вот и Васька, — приветствовал меня атаман. — Садись, угощайся. Водку пить будешь?

— Буду, — ответил я.

Мне налили латунную чарку и я одним залпом опрокинул ее, закусив хлебом с салом. Сказал:

— Я был на той стороне. «Царёв корабль» пришёл.

— Знаем, видели, — ответил атаман.

— Там много солдат, все добрую сажень в плечах и у всех рожи свирепые аки у зверюг. Думаешь управимся? — засомневался я.

— Даст бог, — не слишком уверено произнёс Галаня. — Сейчас должны появиться Филин с Дунькой. Они пошли в театр. Там нынче обитается Ефимка, один из бывших дворовых людишек нашего помещика. Сочиняет на потеху купчинам фривольные пьески. Так вот этот Ефимка день и ночь просиживает в кружале, где любят собираться кормщики. Ходит туда и кормщик «царёва корабля». Филин подговорит заманить того в укромное местечко, где мы его… того… порешим, — он выразительно чиркнул пальцем по горлу. — Гольшат с остальными уже на реке. Они увели у рыбаков несколько плоскодонок. Через день будут на острове, устоят засаду…

Тут с улицы раздался условный свист и вскоре в дверь протиснулись помещик Филин, его угрюмый душегуб камердинер, а так же Дунька Казанская. Филин был одет в красивый атласный кафтан, а Дунька в розовое платье с большим вырезом на груди. Они походили на мелкопоместного дворянина с молодой женой или на дядю с племянницей.

Филин сел рядом со мной на солому и сказал:

— Дело на мази. Сегодня вечером дежурим на кладбище. Ефимка приведёт туда кормщика, если тот объявиться.

— Ну а если не объявиться? — поинтересовался кто-то из казаков.

— Тогда придётся провести среди покойников ещё одну ночь.

Кормщик с Ефимкой объявились в первую ночь, и Фрол задушил Семёна своим поясом. Закопав его в чужой могиле, мы разбежались в разные стороны. Я тот час же направился на коломенку Матвея Ласточкина. Тот не спал, ждал меня, закутавшись в одеяло на палубе.