Вацлав Гавел. Жизнь в истории

У журнала нет сложной концепции. Он хочет лишь называть определенные вещи своими именами, говорить то, что его авторы действительно думают, и пытаться говорить так, чтобы это не было впутано в ритуал всех этих «но», «в некоторой степени», «хотя с другой стороны» и т.п.; хочет печатать вещи, которые считает внутренне аутентичными, не вторичными, последовательными в том, чем они хотят быть; хочет обойтись без компромиссов, лазеек и уступок – любой стороне. <…>

Я не хотел верить, что литературная атмосфера так тяжело привыкает к чему-то столь естественному, как попытка говорить без устоявшихся фразеологических уверток.108

По легенде, именно на этом пленуме сотрудник аппарата ЦК Павел Ауэрсперг скажет: «Этот парень будет для нас небезопасен»109.

Редакция журнала постановила требований не принимать и создала протестную петицию. Вклад Гавела в поддержку акции оказался очень весомым. Именно благодаря ему бумагу подписали Милош Форман, Вера Хитилова, Ярослав Сейферт и Ян Верих. Всего у петиции набралось около 300 подписантов, хотя многие писатели, например Йозеф Шкворецкий и Ладислав Фукс, от поддержки отказались, а Владимир Голан даже не открыл коллегам дверь.

Союз писателей предложил бунтарям компромиссный вариант: для молодых авторов будет создан новый журнал (в 1966 году он действительно начал выходить), но «Тварж» сохранится как «групповой» (тем более что Союз и без того планировал создание журналов отдельных литературных групп). При этом требование ухода Недведа, Мандлера, Немеца и Гейданека оставалось в силе, и компромисса не вышло.

Мандлер и Гавел попробовали запустить еще одну подписную кампанию – на этот раз за созыв внеочередного съезда Союза писателей, который бы и занялся проблемой журнала. Однако для этого требовалось собрать подписи трети членов Союза, и на чистом энтузиазме подобная идея осуществиться не могла. В декабре вышел последний номер первой версии «Тваржа». Незадолго до этого все тот же Ауэрсперг пригласил Гавела вместе с директором театра Водичкой к себе и ласково посоветовал не соваться в политику, а лучше писать пьесы, к которым, дескать, партия относится вполне уважительно110.

Биографы Гавела часто делают акцент на том, что в редакционной работе он участвовал мало, а основную активность развил именно тогда, когда «Тварж» столкнулся с цензурными проблемами; кроме того, принято считать, что его работу в журнале отягощал личный конфликт с Мандлером. Но Богумил Долежал настаивает, что ни во время существования журнала, ни в первые два года после его разгрома личных конфликтов в редакции не было. Напротив, бывшие тваржисты выпустили два сборника (главным редактором второго стал Вацлав Гавел, но он активно участвовал и в работе над первым), устраивали, где это было возможно, общественные дискуссии и продолжали регулярно собираться, причем местом сбора нередко служила квартира Гавела.

Определенный раскол произошел в самом конце 1967 года (в это время шла серьезная борьба за воссоздание журнала). Гавел и группа его товарищей выступали за то, чтобы новый «Тварж» был серьезно реформирован. Шеф-редактором стал бы сам Гавел, а редакция при этом отказалась бы от четкой политической линии, став чем-то вроде «вольного содружества». Вольность предполагалась даже в оформлении: кто-то предложил смелую идею вообще не скреплять журнальные листы. После споров и переговоров стороны пришли к соглашению: журнал сохранит обычный вид, шеф-редактором вновь станет Ян Недвед, а Гавел будет председателем редсовета. В 1968 году «Тварж» получил возможность выходить снова, у него появились новые авторы, например молодой экономист Вацлав Клаус, но просуществовал он чуть больше года.

«Это ваше дело»