Ватутин

Однако, несмотря на драматизм положения, войска фронта, отступая, сопротивлялись отчаянно. Как свидетельствуют документы, в тех районах, где войска успели занять оборонительные рубежи, они сражались стойко и наносили противнику существенный урон. Так, части 90-й стрелковой дивизии полковника М. И. Голубева 23 июня перешли у литовского города Таураге в контратаку, разбили врага и гнали его 18 километров.

Отважно сражалась 28-я танковая дивизия, которой командовал будущий полководец Великой Отечественной войны полковник И. Д. Черняховский. На одном из участков фронта его соединение не только остановило врага, но и вклинилось в его боевые порядки более чем на 5 километров, уничтожив при этом 14 танков, 20 орудий и около полка пехоты. Юго-западнее литовского города Шяуляя танкисты Черняховского долго сдерживали противника, обеспечив отход 8-й армии на рубеж Западной Двины.

В боях под Даугавпилсом отличился 21-й механизированный корпус Героя Советского Союза генерал-майора Д. Д. Лелюшенко. В тесном взаимодействии с авиацией и десантниками корпус генерала «Вперёд» (так ещё называли Лелюшенко) нанёс серьёзный урон частям LVI моторизованного корпуса генерала Эриха фон Манштейна. Было подбито и уничтожено 42 танка, 34 орудия, 32 миномёта, 250 автомашин. На поле боя осталась почти тысяча немецких солдат и офицеров, в плен было взято еще около 300 человек. По тылам и флангам врага одновременно наносили удары соединения 11-й армии генерал-лейтенанта В. И. Морозова, отходившие от границы. В результате противник был задержан на Западной Двине у Даугавпилса с 28 июня по 2 июля.

В Центральном архиве Министерства обороны РФ хранится представление на заместителя политрука радиороты 415-го отдельного батальона связи 22-го Эстонского территориального стрелкового корпуса Северо-Западного фронта Арнольда Мери о присвоении ему звания Героя Советского Союза. Документ, подписанный командованием фронта, в том числе и Ватутиным, уникальный в своём роде. Это первое с начала Великой Отечественной войны представление на получение политработником высшей награды Родины. Указ Президиума Верховного Совета СССР был издан 15 августа 1941 года. Золотой Звездой Героя Арнольд Мери был награжден за то, что, дважды раненный, сумел остановить отступление батальона и возглавил оборону штаба корпуса. И таких примеров были сотни. Героизм и отвагу советских солдат подтверждает и сторона противника.

В 1947 году, когда в украинском городе Полтава проходил суд над военными преступниками, бывший командир танковой дивизии СС «Мертвая голова», кавалер Рыцарского креста с дубовыми листьями бригадефюрер СС и генерал-майор войск СС Гельмут Беккер сделал следующее признание: «В первый же час войны мы двинулись из Восточной Пруссии в Прибалтику, рассчитывая безостановочно идти к Ленинграду. Достигнув Двинска[29], дивизия вынуждена была остановиться. В этот день мы вели тяжелый бой, и поле боя осталось за нами, но мы заплатили очень дорогой ценой за победу. За всю войну во Франции дивизия не имела таких потерь. Я хотел узнать, как русские строят оборону, и со своими офицерами обошел поле боя. Мы увидели высокое искусство инженерных сооружений и особенно маскировки: подходя к самым огневым позициям, трудно было их заметить. В окопах у пулеметов и на огневых позициях батарей лежали стрелки и артиллеристы, не покинувшие солдатского поста и раздавленные нашими танками. Силу огня русской артиллерии мы узнали сразу. К этому прибавились действия танков КВ и Т-34, против которых были бессильны немецкие танки PzKw III и PzKw IV. Здесь я впервые увидел, что русские закапывают танки в землю и тогда их можно подбить только с ближней дистанции с большими для себя потерями».

Ещё один факт из многих. Из сводного отчёта 3-й немецкой танковой группы: «Не было никаких признаков целеустремленного и планового руководства войсками противника в целом, сопротивление оказывалось отдельными, разобщенными друг от друга вражескими группами. Непосредственное управление войсками отличалось малоподвижностью, схематичностью. Отсутствовали быстрая реакция и быстрое принятие решений в связи с меняющейся боевой обстановкой. Ни один советский войсковой начальник не принимал самостоятельного решения уничтожать переправы и мосты. Многочисленные укрепления были недостаточно обеспечены гарнизонами или же не имели их вовсе. Там, где противник встречался, он оказывал ожесточенное и храброе сопротивление, стоял насмерть».