Ватутин

В этом донесении, по сути дела, представлена вся картина Курской битвы на южном фасе дуги, но выводы Ватутин смог сделать только спустя еще несколько дней. После двадцатисуточной тяжелейшей борьбы Николай Федорович докладывал:

«I. План противника сорван. Нигде противнику не удалось прорвать нашего фронта. Он лишь потеснил наши войска на глубину до 40 км.

Противник втянул в эту операцию все свои резервы с юга, стянул сюда свою авиацию. Это дало возможность в более легких условиях начать наши наступательные операции в районе Орла и на юге.

Противник, стянув в район Белгорода крупные силы и не достигнув цели, понес огромные потери и потерпел поражение...

При отходе противник оставил на поле боя трофеи — орудия, машины и другое военное имущество, большей частью разбитое. Много подбитых танков и машин он эвакуировал. Трофеи подсчитываются.

К настоящему времени противник до пяти-шести довольно потрепанных дивизий направил для действий против ЮЗФ, ЮФ и в район Орла. Остальные его силы сели на старом оборонительном рубеже.

II. Войска фронта проявили большое упорство в обороне... Ни одна часть не погибла и в окружение не попала. Большую маневренность проявили иптаповские полки и ибр. Менее маневренными оказались танковые соединения. Все части фронта налицо...

к 15.7.43 г., т. е. к моменту перехода противника к обороне, а также и в настоящее время войска фронта вполне боеспособны...

к 20.7.43 г. войска Воронежского фронта несколько пополнены людьми и матчастью. Стрелковые дивизии 6 гв. армии имеют каждая по 5300 человек.

III. Работа авиации носила напряженный характер. Авиация Воронежского фронта за период с 5 по 17.7 произвела 10 821 самолето-вылет.

IV. Общий вывод: к настоящему времени войска фронта, нанеся поражение противнику и восстановив свое прежнее положение, способны вести активные наступательные действия...»[6]

Это донесение Николай Федорович писал, когда уже наступали войска Западного, Брянского и Центрального фронтов, когда началось долгожданное освобождение Донбасса Южным и Юго-Западным фронтами. Ох, как хотелось ему, при его столь нетерпеливом характере, тоже рвануться вперед, но он понимал, что фронту в оборонительных боях досталось, как никому, что нужно время для пополнения сил. К сожалению, и тогда и много лет спустя не все военачальники, а позже и историки поняли, почему на северном фасе Курской дуги немцы продвинулись на расстояние несколько километров, а на южном — на 35 и даже 40. Не только мемуаристы, но и серьезные исследователи ставили это в вину командованию Воронежского фронта, упрекали за неспособность правильно построить и организовать оборону. Трудно сказать, с какой целью появились сомнения в полководческом таланте Н.Ф. Ватутина.

Даже такой глубоко уважаемый военачальник, как К.К. Рокоссовский, писал: «Центральный фронт правильнее расставил силы. Мы сосредоточили их на том участке, который для войск фронта представлял главную угрозу, и враг не смог одолеть такую концентрацию сил и средств. Воронежский фронт решал задачу обороны иначе: он рассредоточил свои силы почти равномерно по всей полосе обороны. Именно этим я объясняю причину, почему враг, наносивший удар (как и у нас) на узком участке, смог здесь продвинуться на сравнительно большую глубину, и, чтобы остановить его, пришлось втянуть в оборонительное сражение значительные силы и резервы Ставки».

Думается, Константин Константинович в понятном стремлении выделить войска своего фронта ошибался. Все командующие, будучи большими патриотами своих фронтов, подчас теряли объективность. Кстати, и Николай Федорович в этом не исключение. Но мы уже приводили цифры концентрации войск на Воронежском фронте, и говорить о распыленности сил невозможно. Более объективным был Жуков, который, кстати, был представителем Ставки как раз на Центральном фронте. «Что касается оборонительного сражения на фронтах, — писал маршал, — то не надо забывать, что по 6-й и 7-й гвардейским армиям Воронежского фронта противник в первый день нанес свой удар почти пятью корпусами (2-й танковый корпус СС, 3-й танковый корпус, 48-й танковый корпус, 52-й армейский корпус и часть корпуса «Раус»), тогда как по обороне Центрального фронта — тремя корпусами. Легко понять разницу в силе ударов немецких войск с орловского направления и из района Белгорода.

В отношении личных способностей в оперативно-стратегических вопросах командующего Воронежским фронтом Н.Ф. Ватутина должен со всей объективностью заявить: это был высокоэрудированный и мужественный военачальник».

Думается, Николай Федорович тоже догадывался о неоднозначной оценке деятельности Военного совета Воронежского фронта и оттого еще более усердно готовился к скорому наступлению. По сути, предстояло ввести в действие ранее разработанный план операции «Полководец Румянцев», правда, не без некоторых уточнений.