Вавилон

Его слова внезапно были прерваны раздавшимися снаружи звуками труб эсагильских воинов, которые возвещали о прибытии жрецов Храмового города. В былые времена солдаты Эсагилы находились в тронном зале вместе со жрецами, но Валтасар, вступив на престол, запретил этот обычай. Он всегда был не уверен в Эсагиле и поэтому не желал видеть ее перед собой вооруженной. И на этот раз солдаты остались снаружи, а в распахнутые двери тронного зала торжественно вступила процессия жрецов в длинных белых одеждах и мантиях.

Среди них был верховный жрец Исме-Адад, рядом с которым, ко всеобщему удивлению, выступал и бывший царь Набонид.

По меньшей мере половина присутствующих в зале оказала ему царские почести, встав при его появлении. Но в этом было больше растерянности, чем восторга. Остальные не сдвинулись с места, так как не подобало оказывать кому-либо почести в присутствии законного владыки, Валтасара. На всех лицах было написано крайнее недоумение, в особенности изумлены были Валтасар и Набусардар.

Набусардар мгновенно понял, в чем тут дело. Эсагила искала случая свергнуть Валтасара с первого дня его воцарения. Видимо, она сочла удобным сделать это теперь. Эсагила всегда подчеркивала, что законным царем она считает только Набонида, поэтому и дерзнула явиться на совещание после Валтасара. До Набусардара дошли слухи, что Эсагила подарила высшим сановникам пятьдесят поместий, но он не знал, что за этим кроется. Сначала он предположил, что этими дарами Эсагила обеспечивала выступления против его оборонительного плана. Но помимо этого у Эсагилы еще что-то на уме. Видно, те, кто получил от нее подарки, должны были вызвать сумятицу в настроениях участников заседания и поднять бунт, когда появится Эсагила. Божьи воители сумели бы воспользоваться этим и посадить на трон Набонида, который прежде сам был жрецом.

Опоздание Эсагилы и присутствие Набонида на совещании Валтасар воспринял как дурное предзнаменование. Его охватил панический страх, но, увидев растерянные лица членов совета, у которых недоставало отваги поддержать коварные действия Эсагилы, он немного успокоился и поудобнее расположился на троне, скривив губы в презрительной усмешке.

Валтасар продолжал сидеть, наблюдая за служителями Мардука, начинавшими проявлять признаки беспокойства и неуверенности.

Верховный жрец взглянул на царя Набонида, потом окинул взором присутствующих – Валтасара, Набусардара, советников, сановников, наместников, высших военачальников. Он был озадачен. Верховному судье Вавилона он послал шкатулку с золотом и жемчугом, чтобы тот не являлся на совещание. Судья подарка не вернул, однако присутствует здесь. Сановник, ведающий хозяйством, отказался принять от него поместье, и сейчас верховный жрец прочел в его взгляде откровенный вызов. Это встревожило верховного жреца, и, прежде чем выступить, он взвешивал про себя каждое слово, подбирая убедительные доводы, чтобы привлечь всех членов совета на свою сторону. Он медлил начать речь и испытующе смотрел в лицо Набонида.

В толпе жрецов Набонид – хилый старец с живыми любознательными глазами – казался маленьким сказочным человечком.

Набонид явился сюда по настоянию Храмового города. Он отвык от государственных дел, тем более что нашел прекрасную замену – науку археологию, открывающую древнюю, никому еще не ведомую историю Халдейского царства. Он не собирался ни с кем здесь ссориться и сразу понял, что жрецы обманули его, расписывая, как страстно мечтают халдеи о его возвращении на престол. Он убедился в обмане, едва переступил порог дворца. Он был встречен с недоумением и негодованием. Конечно, жрецы задумали с его помощью взять власть в свои руки.

Нет, он не станет ни с кем ссориться. Киш и Кута, священный Киш и священная Кута, – вот где его место, место ученого. Пускай в Вавилоне правит Валтасар, спесивый и жестокий узурпатор отчего престола. За это преступление Валтасара ждет возмездие богов, боги, которым Набонид ежедневно приносит свои молитвы, покарают его.

Он посмотрел на трон, где развалившись сидел Валтасар с недоброй усмешкой в уголках губ. Он выглядел весьма внушительно. Набонид вспомнил, как сам он на троне проваливался в подушки, которыми его обкладывали со всех сторон. Набонид казался ребенком с черными бусинками проницательных глаз. Голосок у него был негромкий, и стоило кому-нибудь во время его речи скрипнуть скамьей, как уже нельзя было разобрать ни слова. И сановники сидели каменными истуканами, боясь шевельнуться. В этом тронном зале он казался смешным даже самому себе. Живя в тихой Куте, он растерял последние остатки царского величия и теперь охотнее всего ушел бы отсюда.