Вавилон — 17. Нова. Падение башен

Он прижался ртом к ее рту… и сломал ей шею одним резким движением. Она упала, глаза ее были открыты. Гиподермическая ампула, которую она собиралась вонзить ему в плечо, выпала из ее руки, покатилась и остановилась у педалей. Он отнес девушку к плотине и вернулся, вымазанный тиной. На сиденье он нащупал кнопку радио.

— Все кончено, мистер Виг.

— Хорошо. Я слушал. Утром можете получить деньги. Очень глупо с ее стороны было пытаться помешать мне.

Плеймобиль двинулся. Теплый ветерок просушил тину на его руках, длинная трава расступалась со свистом.

— Батчер!

— Но это я, Ридра!

— Я знаю. Но я…

— Двумя неделями позже то же самое я проделал с мистером Вигом.

— Куда вы обещали взять его?

— В игровые пещеры Миноса. И однажды я припал к земле…

…хотя это его тело прижалось к земле под зеленым огнем. Крето, дыша широко открытым ртом, чтобы заглушить все звуки, это было ее ожидание, ее страх, который она заставила утихнуть. Грузчик в красном мундире остановился и вытер лоб носовым платком. Быстро сделать шаг вперед, шлепнуть его по плечу. Грузчик, удивленный, обернулся, и руки сжались вокруг его горла. Шпора вспорола ему живот, его внутренности расплескались по платформе, а затем раздался сигнал тревоги, и пришлось бежать, прыгать через мешки с песком, сорвать цепь и швырнуть ее в изумленное лицо охранника, который повернулся и стоял с распростертыми руками…

— …прорвался и убежал, — сказал он ей, маскировка помогла, и трессоры не уследили за мной через лавовые поля.

— Откройте мне, Батчер. Откройте мне весь побег!

— Поможет ли это? Я не знаю.

— Но в вашем мозгу нет слов. Только Вавилон-17, как мозговой шум компьютера, занятого чисто синаптическим анализом.

— Да, теперь вы начинаете понимать…

…В ревущих пещерах Диса, где он был замурован девять месяцев, голодал, замерзал, пытаясь перебраться через горы льда, пока внезапно планетоид не вышел из тени Циклопа, и сверкающая Церера загорелась на небе, так что через сорок минут талая вода в пещере доходила ему до пояса. Когда он наконец высвободил свои прыжковые сани, вода была горячей, а он скользким от пота. Он на максимальной скорости прошел две мили до полосы сумерек, включив автопилот за мгновение до того, как потерял сознание, оглушенный жаром.

— Во тьме вашей утраченной памяти я должна найти вас, Батчер. Кем вы были до Нуэва-Нуэва Йорка?

Он повернулся к ней.

— Вы испуганы, Ридра, как раньше?

— Нет, не как раньше. Вы научили меня кое-чему, и это изменило всю картину моего мира, изменило меня. Я думаю, что боялась раньше потому, что не могла делать то, что делали вы, Батчер. — Белое пламя стало голубым, защитным и дрожало. — Но я боялась потому, что я должна была сделать это по своим собственным причинам, а не по вашему отсутствию причины, потому что я «быть», а вы «суть». Я много больше теперь, чем я думала о себе, Батчер, и не знаю, благодарить мне или проклинать вас за то, что показали мне это.

А что-то внутри кричало, заикалось, успокаивалось. Она повернулась в молчании, взятом у него, и в молчании в ней что-то стремилось говорить.

— Посмотрите на себя, Ридра.

Отраженная в нем, она увидела в себе растущий свет, тьму без слов — только шум, растущий в крик. Крик, в котором спрятаны его имя и суть. Сломанные пластины!

— Батчер! Эти пластины могли быть сломаны только в моем присутствии. Конечно!

— Ридра, мы можем контролировать их, если сумеем назвать их.

— Но как мы можем? Мы сначала должны назвать себя, а вы не знаете, кто вы.

— Ваши слова, Ридра… Можем ли мы использовать ваши слова, чтобы узнать, кто я?

— Не мои слова, Батчер, но может быть, ваши… может, Вавилон-17?

— Нет…

— Я быть, — прошептала она, — верьте мне, Батчер. А вы — суть.

— Штаб-квартира, капитан, взгляните через чувствительный шлем. Эти радиосети уж очень похожи на фейерверк, а Лишенные Тела сказали мне, что они пахнут, как солонина и яичница.

— Эй, спасибо за то, что убрали пыль. Когда я был жив, у меня была склонность к сенной лихорадке!

Голос Ридры: «Экипаж пришвартуется и высадится с капитаном и Батчером. Экипаж доставит их к генералу Форестеру и не позволит, чтобы их разлучали».

Голос Батчера: «В каюте капитана катушка с записями грамматики Вавилона-17. Помощник немедленно отправит катушку доктору Маркусу Тмварбе на Землю специальной почтой. Затем информирует доктора Тмварба по стелларфону о времени отправки катушки и ее содержании».

— Брасс, помощник! Что-то неладно здесь. — Голос Рона перекрывает сигнал капитана. — Вы слышали, чтобы они когда-нибудь так разговаривали? Капитан Вонг, в чем де…

Часть пятая Маркус Тмварба

Катушка с записью, повелительное распоряжение генерала Форестера, и разъяренный доктор Тмварба через тридцать секунд достиг кабинета Дэниела Д. Эпплби.

Эпплби открывал плоский контейнер, когда шум снаружи заставил его поднять голову.

— Майкл, — сказал он в интерком, — что это?

— Какой-то сумасшедший, утверждающий, что он врач.