Вавилон — 17. Нова. Падение башен

— Мой брат! — Руби покачала головой. — Все говорят, что у него должны быть грандиозные затруднения, а он настаивает на том, чтобы весь остров освещался электричеством. Он решил, что электрическое освещение более романтично, чем эти великолепные флюоресцентные трубки, которые были здесь вчера и которые надо поставить на место завтра, по постановлению городских властей. Надо было видеть, как он раздобыл генератор. Но все же он его раздобыл. Великолепный музейный экспонат шестисотлетней давности размером с комнату. Я боюсь, что Принс — неисправимый романтик…

Лок положил свою ладонь на ее.

Она взглянула на него. Убрала руку.

— Я должна идти. Я обещала помочь ему, — ее смешок не слишком его обрадовал. Боль полоснула по его обострившемуся чувству. — Не носите больше эту маску, — она подняла с парапета голову райской птицы. — Как раз потому, что он решил оскорбить вас, не подавайте вида, что вы обижены.

Лок смущенно поглядел на голову пирата.

Станиолевые глаза блеснули из-под голубых перьев.

— Кроме того, — голос звучал приглушенно, — вы слишком привлекательны, чтобы закрывать лицо такой отвратительной маской. — И она, перейдя через улицу, затерялась в запруженной людьми аллее.

Он поглядел по сторонам, и ему не захотелось больше стоять здесь.

Он пошел туда, куда ушла она, нырнул в ту же сторону и, только пройдя полквартала, осознал, что идет следом за ней.

Она была прекрасна.

В его сознании запечатлелось ее лицо и то, как оно менялось, когда она произносила слова.

Внутри него была пустота, еще более заметная от того, что совсем недавно, пока они обменивались банальными фразами, он был полон ее лицом, ее голосом.

— … все эти трудности происходят потому, что нет прочной культуры, — Лок взглянул в ту сторону, где грифон обращался к серьезным броненосцам, обезьянам и выдрам. — Происходили такие грандиозные переселения с планеты на планету, что мы лишились подлинного искусства, а приобрели псевдоинтерпланетные…

У входа на земле лежали головы льва и лягушки. Внутри, в темноте, Дэн — спина его была мокрой после танцев — прижимал к себе девушку с золотыми блестками на плечах.

В половине квартала от него Руби поднималась по ступеням, полускрытая железными завитками ограды.

— Руби!

Он бросился вперед.

— Эй, гляди!..

— Смотри по сторонам, когда ты…

— Потише!..

Лок перепрыгнул через ограду и взбежал по ступенькам вслед за ней.

— Руби Ред! — и в дверь. — Руби?..

Ковры под высокими зеркалами приглушили его голос. Дверь позади мраморного стола была полуоткрыта. Поэтому он пересек фойе и распахнул ее.

Она обернулась навстречу брызнувшему свету.

Краски половодьем затопляли комнату, мерцали на гранях тяжелых, выточенных из черных кристаллов ножках мебели Республики Вега, поднимаясь от пола. Она отступила назад.

— Лок! Теперь-то что вы тут делаете? — она только что положила свою птичью маску на одну из круглых полок, которые тянулись на разных уровнях через комнату.

— Я хотел еще поговорить с вами.

Ее брови черными дугами выгибались над глазами.

— Очень жаль. Принс устраивает пантомиму на плоту, который причалит к острову в полночь. Я должна переодеться.

Прямо на него двигалась одна из полок. Прежде чем она успела среагировать на температуру его тела и скользнуть в сторону, он снял с пронизанного жилками стекла бутылку.

— Вы хотите убежать? — он поднял вверх руку с бутылкой. — Я хочу понять, кто вы есть, чем вы, заняты, о чем думаете. Я хочу рассказать о себе.

— Сожалею, — она повернулась к спиральному лифту, чтобы подняться на балкон.

Его смех остановил ее. Она повернулась, чтобы посмотреть, что его рассмешило.

— Руби?

Он подошел к ней по наклонному полу и положил ладони на гладкую ткань, спадающую с ее плеч. Пальцы сжали ее руки.

— Руби Ред! — то, как он произнес это, привело ее в замешательство, отразившееся на ее лице. — Бежим отсюда! Мы можем жить в другом городе другого мира, под другим солнцем. Разве эти звезды не надоели вам? Я знаю мир, созвездия которого называются «Помет бешеной свиньи», «Большая и Малая Рысь», «Глаз Вадомина».

Она сняла рюмки с проплывавшего мимо подноса.

— Что за высокопарные выражения! — она засмеялась. — Однако это вам идет.

— Вы пойдете со мной?

— Нет.

— Почему нет? — он налил пенящийся янтарь в крошечные рюмки.

— Во-первых, — она протянула ему рюмку, и он поставил бутылку на ближайшую полку, — потому что это страшно неприлично для хозяйки — я не знаю, как это принято у вас на Арке — убегать от гостей раньше полуночи.

— А если после полуночи?

— Во-вторых, — она попробовала из рюмки и наморщила нос. Он был удивлен и шокирован тем, что ее чистая гладкая кожа может иметь морщинки, как у обычных людей, — Принс готовил эту вечеринку несколько месяцев, и я вовсе не хочу расстраивать его тем, что не приду, как обещала. — Лок коснулся пальцами ее щеки. — В-третьих, — ее глаза скользнули с края непочатой рюмки на его пальцы, сжимающие ножку рюмки. — Я дочь Аарона Реда, а вы — смуглый, рыжий и привлекательный сын, — она отвернулась, — светловолосого вора! — Холодный воздух под его пальцами там, где только что была ее теплая рука.