Вавилон

— Зато благодаря тебе нынче дозволено отбирать у вельмож последнюю скотину, убивать ее на бойне и раздавать мясо городской черни. Ты изменяешь своему сословию. Голодранцы тебе милее господ.

— Сейчас не время говорить об этом, светлейший, — заметил вновь назначенный сановник, в ведении которого были дороги.

— А я рад случаю, — вспыхнул сановник по торговым делам, — высказать, что думаю. И если Набусардар не образумится, я — заявляю это во всеуслышание — не премину возместить недостающее тягло рабами.

— Я не советовал бы тебе, светлейший, делать это, — с угрозой произнес Набусардар, — не советовал бы я тебе в нынешние времена приучать рабов к мысли, что можно пахать и на людях. Как бы самому не очутиться в ярме!

Сановник лишь хмыкнул в ответ, покусывая губы от злости. В молчании прошли они через двойную дверь во внутренний двор, а оттуда — в зал, где вершилось правосудие и где царь самолично выносил и утверждал приговоры.

Здесь Валтасару было угодно принять персов.

Царь сидел в судейском кресле, глядя прямо перед собой. Он постукивал каблуком по его подножию, держа одну руку под мантией. Затем встал, спустился по ступенькам к сановникам и опять остановился в молчании, задумчиво расчесывая пальцами курчавую бороду. Видно, невеселые мысли роились в его голове.

Наконец он подняв глаза и молвил:

— Мой отец, царь Набонид, — пленник Кира. Держава Набонида пала, только Вавилон, верховным властелином и правителем коего я являюсь, стоит неколебимо. Я знаю, в тяжкую годину для народа единственная его опора — царь. Перед алтарем Великой Матери я просил богиню укрепить наш ум, ниспослать нам силу и мужество, чтобы спасти Вавилон от гибели и разрушения. С минуты на минуту сюда войдут персидские послы. Одним богам известно, с чем они к нам пожаловали. Но я, мои верные, я, ваш царь, хочу быть с вами и народом нашим до последнего вздоха.

Прошу и вас не посрамить честь предков и не изменить родине, что бы ни случилось.

Никогда еще никто из присутствующих не слыхал от Валтасара столь многозначительных слов. Сановники с нетерпением ждали, что последует дальше.

А царь, словно его и в самом деле осенила божественная Нинмаха, продолжал:

— Обычно осаждающие требуют сдать город без боя…

По залу пронесся ропот.

— Вы полагаете, что Кир выслал своих гонцов с иной целью? — спросил Валтасар.

— Да! — лаконично ответил один из сановников.

— Ты так считаешь, светлейший? — Царь наклонился в сторону наместника Борсиппы.

— Да, царь царей, — подтвердил тот, — сдается мне, персы хотят помириться с нами, ибо чувствуют себя недостаточно сильными. Сановники живо восприняли это предложение, а многие согласились с высказанным мнением.

— Со времени династии ассирийских Саргонов, с тех пор, как Навуходоносор превратил Вавилон в неприступную твердыню, никто еще не отваживался посягнуть на него с оружием в руках, — продолжал наместник.

— Золотые слова! — подхватил главный казначей.

— Кир тоже храбрился, покуда не подошел к стенам нашей несокрушимой твердыни. А увидел ее — и поостыл.

— Все мы того же мнения, — подал голос верховный судья, опираясь на трезубец, знак своего сана, — все мы того же мнения и убеждены, что даже самый могущественный завоеватель дрогнет перед творением нашего прославленного властелина, премудрого Навуходоносора. Однако Кир не отступил. Его не пугает толща стен, — голос судьи набирал силу, — просто он хочет облегчить себе задачу и войти победителем через открытые ворота.

— Рад, что мысль твоя, благородный рабианум, не сбилась с пути истинного, — похвалил Набусардар речь Идин-Амуррума. — Да, Кир не откажется от намерения взять Вавилон, ибо не Халдейское царство, а захват Вавилона — его цель. Сомневающиеся скоро убедятся в этом. Я разделяю мнение царя и верховного судьи.

— Верховный военачальник потому держит их сторону, — язвительно заметил сановник по торговым делам, — чтобы его не обвиняли в ограблении знати.

— Только подлец мог вымолвить такое, только наш общий враг, — ответствовал на это Набусардар.

Сановник по торговым делам поднял руки, судорожно растопырив костлявые пальцы, готовый вцепиться в Набусардара.

— Уважай хоть царя. — Один из советников схватил его за руки, силой заставляя опустить их.

— Разумеется! — в запальчивости крикнул сановник. — От нас требуют уважения, но о том, что наболело, и думать не смей!

Ко всеобщему удивлению, Валтасар с достоинством отвернулся от сановника и направился к судейскому креслу. Он держался как подобало истинно великому царю.

Стремительно опустившись в кожаное кресло, он поднял жезл, требуя тишины.

— К чему эти споры, мои верные подданные? — сказал он. — Нет сомнения, Кир хочет принудить нас сдать город. Он думает, что смог быстро продвинуться по халдейским землям потому, что полонил их владыку, царя Набонида. Меня же он не принимает в расчет, так как не признает законным царем…