Вавилон. Месопотамия и рождение цивилизации. MV–DCC до н. э.

Генерал Гобриас, бывший правитель вавилонской провинции Гутиум (которая простиралась от восточного берега реки Тигр до Загросских гор), переметнулся на сторону персов, чтобы стать главнокомандующим армией персидского царя Кира. Любые честолюбивые планы, которые он мог вынашивать, в этот день, вероятно, превзошли его самые несбыточные мечты. Он взял величайший город на земле, колыбель цивилизации, центр мира. И горожане этого даже не заметили, как говорит Геродот: «Из-за огромных размеров города жители его центральных районов (как утверждают жители Вавилона) долго ничего не знали о том, что отдаленные от центра районы уже взяты, но так как они были заняты празднованием, то продолжали танцевать и пировать, пока не узнали об их захвате». Спустя две недели прибыл сам Кир и взял царя Набонида в плен.

Но Геродот родился через 50 лет после событий, о которых он повествует. Те люди, которые находились там в то время, рассказывали совершенно другое. Священнослужитель храма Мардука – официальный летописец времен правления Набонида описал довольно мирную оккупацию города, которую приветствовали горожане, отчаявшиеся дождаться перемен после нескольких лет гротескного правления скандально нечестивого и почти всегда отсутствовавшего монарха, который украл трон, убив предварительно своего предшественника на нем.

Он не проявлял никакого уважения к культу Мардука, предпочитая поклоняться Иштар, Шамашу (бог солнца) и особенно Сину (бог луны). Он много лет отсутствовал в столице, живя вместо нее в Тейме – городе, расположенном в одном из аравийских оазисов, что означало, что ежегодный праздник Akitu – ассирийский Новый год, самый важный религиозный праздник всего года, требовавший присутствия и участия монарха, от которого зависели безопасность, благополучие и удача государства Вавилония, – не мог быть отпразднован. Вместо себя он оставил своего сына и соправителя Балшазара.

Кир же обещал вернуть Мардука на его законное место в течение года и действительно подтвердил свое намерение поддерживать должное поклонение всем богам. Он был особенно выделен похвалами официальным летописцем – в отличие от нашего завоевателя Ирака в XXI в. – за то, что он поставил щитоносцев вокруг храма Мардука с его богатыми архивами, незаменимыми библиотеками и ценными древними артефактами, чтобы предотвратить грабежи и кражи в хаосе оккупации.

Еще более позитивно отозвался о великом и великодушном Кире храмовый священник, который сочинил романтический рассказ в стихотворной форме об этом завоевании. Он высказался крайне язвительно в адрес своего бывшего правителя:

Он создал неразбериху в обрядах,
Он привел в беспорядок пророчества.
Он приказал не проводить
Самые важные церемонии.
Он смотрел на священные образы в храме Эсагила
И произносил богохульства.

Все сошлись на том, что Кир – достойный царь, образец добродетели, преданный слуга Бога, который захватил священный город без единого акта насилия.

С другой стороны, через месяц после включения города в состав Персидской империи городская стена вокруг самых уязвимых городских ворот была выбрана для быстрой реставрации от ущерба, нанесенного ей во время оккупации. Разрушение оказалось серьезным, а восстановление – дорогостоящим. В квитанции подрядчика, подписанной четырьмя свидетелями, дается отчет за семь недель работ: «Нуреа, сын Бел-икиса из семьи жреца Нанайи, получил плату в размере 19 сиклов [около полуфунта] серебра от Мардука-Реманни, сына Иддина-Мардука из семьи Нурсина, за работу, выполнявшуюся на крепостном валу Больших ворот Энлиля с 14-го дня месяца Тевета [18 декабря] по 6-й день Адара [27 февраля]».