Важен каждый

На его ответ я не реагирую — для меня это уже не новость. Мой водитель — человек простой и уже немолодой. Он проездил со мной до конца моей работы в Агентстве. Ничего не комментировал, только сочувственно вздыхал.

Адвокат

Вчера мне рекомендовали по телефону адвоката, и теперь мы едем к нему, вернее, к ней. Это удивительно, как вроде бы случайно соответствуют друг другу адвокаты и их клиенты. Ее зовут Ботагоз. Средних лет, спортивного типа. Она мне абсолютно «подошла» — по аналитическому складу ума, по скорости мысли, по человеколюбию, по чувству юмора и даже по спортивности. Когда я что-то не понимала, и она удивлялась, я говорила: «Ну, извините, я первый раз в жизни вижу адвоката».

Только в одном вопросе мы разошлись с ней во мнении — говорить правду или нет о том, что я сама принимала участие в поиске бумаги и типографии для печати бланков Переписи.

По принятому в нашей стране неписаному правилу руководитель государственного органа не должен взаимодействовать с поставщиками товаров и услуг. Но в нашем случае мне пришлось решать возникшую проблему. Мне и в голову не пришло, что это может быть преступлением. Возникали проблемы — я их решала. А что я должна была делать? Отменить перепись? Но оказалось, что мое преступление именно в этом.

Правило о том, что руководитель не должен общаться с поставщиками — не писаное. Я не общалась с бизнесом. Я обратилась к советнику руководителя соседней страны за помощью в поиске бумаги и типографии. Контактов с типографиями у меня не было. Я даже не знаю, кто эти люди. Выполняя поставленную задачу, я не нарушила закон. Общаясь по телефону, я не скрывалась, не поменяла номер телефона. То, что не является преступлением, не нуждается в сокрытии. Однако адвокат, знавшая практику расследований и судов, считала, что мои мотивы модернизации Агентства и участия в решении проблем будут расценены Финансовой полицией с точки зрения их опыта — для личного обогащения.

Адвоката я действительно увидела впервые в своей жизни. Возможно, никогда и не знала бы, если не этот поворот судьбы. Конечно, не все адвокаты настолько преданы делу, честны и самоотверженны. Ботагоз выполняла такой широкий круг задач, что я не уверена, является ли все, что она делала, функциями адвоката. Она изучала подробно все документы, читала все, что писала ей я, встречалась со всеми, с кем я просила встретиться, чтобы найти доказательства нашей невиновности, передавала мои записки родственникам со списками, что мне нужно в тюрьме, приносила мне еду и разные бытовые вещи, и множество других дел.

Про моего адвоката один из следователей Финпола откровенно сказал мне: «У вас очень хороший адвокат. Но честный».

— Мне такой и нужен, — ответила я.

— Она не сможет договариваться.

— Нам не нужно договариваться. Мы невиновны. И мы это докажем.

Я все еще верила в правду. Впереди были тысячи дней разочарований. А сегодня мы только знакомимся, говорим не больше 10 минут.

— Во сколько на допрос? — спрашивает адвокат.

— В 9.00. До этого я хочу сходить к премьер-министру.

Именно он является моим прямым руководителем в структуре правительства.

— Тогда поторопитесь. На допрос опаздывать нельзя.

Еду домой. Дочка еще спит. Оставляю чемодан открытым, чтобы проснувшись, она сразу увидела подарки. Еду в здание правительства. Время 8.30 утра. Жду в приемной. Звонит адвокат: «Вы где?»

— В приемной.

— Хорошо. Я жду возле Финпола.

К премьер-министру

Я у премьер-министра. Впервые за все время нашей многолетней совместной работы я обратилась к нему за помощью. Предупредили, что у меня всего пять минут.

— Что случилось?

— У меня арестовали зама.

Вид удивленный:

— Правда?

Политики с многолетним стажем умеют скрывать свои эмоции. Никогда не поверю, что арест заместителя руководителя центрального государственного органа прошел без ведома руководителя правительства.

— Я даю вам слово, мы ничего не украли. Баятов курирует перепись. Ни я, ни он не знали, что подрядчик обналичил деньги.

— Хорошо. Я возьму твой вопрос на контроль.

— А зама?

— Ты и за зама просишь?

— Конечно. Он ничего плохого не сделал. Как я буду ему в глаза смотреть?

Следователь

Разные бывают следователи, разные у них методы получения показаний.

Приезжаю к зданию финпола в 9.15. Ждем оформления пропусков.

— Кто следователь? — спрашивает адвокат.

Смотрю в повестку — Амиров Марат.

— Марат — относительно хороший следователь, — говорит адвокат.

Увидев мое выражение лица — «разве бывают хорошие следователи?» добавляет:

— Правда-правда, он в отличие от других разговаривает вежливо и не грубит.

В ее правоте я убедилась в ходе следствия.

Зашли в маленький кабинет, за компьютером очень молодой, приятной внешности парень.

Начался допрос. Если я молчу, адвокат тут же отвечает.

Следователь:

— Дайте говорить Анар Ертулевне.

Тогда ко мне еще обращались по имени-отчеству, все-таки действующий член правительства.

Адвокат:

— Анар Ертулевне трудно сориентироваться вначале.

Трудно было не только в начале. И каждый раз адвокат знала, что говорить.