Важнее, чем политика

Голос из зала. Сильный, узнаваемый. Писатель Алла Гербер. Во-первых, скажу как президент фонда «Холокост», спасибо, что Вы тактично обошлись с этой кровоточащей темой; она, безусловно, вкраплена в эту книгу, но не стала довлеющей, не стала главной. А во-вторых, когда я читала роман, передо мной была Людмила Улицкая с ее бессонными ночами, с кошмарами, с ее утренним каким-то пробуждением и опять отчаянием и непониманием: а что же дальше? и куда я иду? и с чем я иду? Вы только что сказали, что вам Бог ли, жизнь или учитель в молодости, но кто-то дал ключи от вашего мировоззрения. Вы стали христианкой. Потом прошло какое-то время, кирпичики стали отпадать, выпадать… И к чему вы пришли сейчас, если пришли?

Людмила Улицкая (опять устало, и по-прежнему спокойно). Я пришла к тому, что не хочу больше это как проблему рассматривать. Что огромное количество жизненных задач передо мной стоит. Начиная от того, что через две недели родится внук очередной; то надо, это надо… Я осознанно минимизировала свою жизнь. И от крупных, глобальных проблем сознательно перехожу к менее громким и менее значительным делам.

Я все время вспоминаю свою бабушку. Думаю, что она была праведница, одна из тех, на которых держится мир. Она знала, что я христианка, и говорила: «Наша Люська, она верующая». С большим уважением. А я просто умирала от стыда, потому что не было человека лучше моей бабушки, нравственней, бескорыстней, элегантней… Она в жизни никогда ни на кого не накричала. И на нее никто не повысил голоса. Потому что у нее – спина прямая, не накричишь. И при том она была неверующая… Мне это смешно сейчас обсуждать. Человек может ходить в церковь, может не ходить, может крестить лоб и совершать любые обряды, которые ему приятны, привычны, а может обходиться без них. Я лично люблю церковь. В ней есть вещи, которые меня бесконечно трогают. И я не собираюсь разрывать моих отношений с христианством на том основании, что оно меня сегодня не вполне устраивает. Я его тоже не вполне устраиваю.

Но, понимаете, я не хочу больше на эту тему париться. Всё, хватит, у меня огромное количество практических задач, и я их решаю. А если меня призовут к ответу, мне хотелось бы соответствовать. Я немножко пафосно ответила, уж извините.

Голос из зала. Елена Славутинская. Вас многократно экранизировали. Видите ли вы эту книгу как художественный фильм? Хотели бы вы, чтобы она начала какую-то другую, экранную жизнь?

Людмила Улицкая (чуть насмешливо, но не по отношению к собеседнику, а применительно к воображаемой ситуации). Да, если снимет гений. Если просто хороший режиссер – нет, не надо. Поначалу я думала, что, может быть, я отдала бы его Спилбергу. А потом подумала – нет, не отдам Спилбергу. Он, правда, и не просил.