Важное время

Тот разговор с Туммой и нынешнее вынужденное бездействие расставили все недостающие точки. Туго свернутый клубок нитей моей прошлой жизни кинули под ноги на тропинку, как в волшебной сказке, чтобы он катился и указывал путь. Клубок покатился, разматываясь, и истончился, а от прежней жизни осталось чуть-чуть. Я уже не помнил имен детей, жены, родителей. Мое минувшее имя прощальным приветом моргнуло из темноты.

Теперь я окончательно понял причину резких перепадов настроения, внезапной гневливости и острого страха. Я вспомнил, как в ложе арены бросился с кинжалом на Милиара, и улыбнулся. Я понял, почему так болезненно принял возможное начало войны и решил, что только я один смогу ее остановить. Понимание освободило меня, и отчаяние ушло, как не бывало. Предотвратить войну? Тяжелая задача, но не невыполнимая!

И ко всему прочему я стал куда лучше видеть в темноте! Покрутив головой, я уставился в темноту. Определенно! Вот вход в подземный зал, вот скальный выступ… Я повернул голову влево и присмотрелся. Да! Вижу темное пятно ловушки-колодца, в которую угодил преследователь.

«Дваждырожденный видит лучше, слышит дальше и смотрит глубже», – послышался голос Туммы. Теперь я понимаю, о чем ты, мой дорогой лекарь! Понимаю, что осторожные голоса и шаги за стеной мне вовсе не показались. Эти двое – старик и убийца в черном – приходили каждый день, нарочно поджидая Борю. Они разглядывали мальчишек, убеждались, что это не тот, кто им нужен, и уходили…

Стал понятен и взгляд Бареана, и прочие странности юного болара – мальчишка предчувствовал и ожидал чего-то подобного. Но это у него я выясню лично. Все вытрясу, не отвертится! А теперь нужно позаботиться о себе.

Я решительно встал и встряхнулся. Огромным усилием воли отодвинул напуганного ребенка внутри себя в сторону. Словно воочию увидел, как кто-то высокий и смутно знакомый заслонил Оли, спрятав за спину.

Я вышел в подземный зал и глянул наверх. Ночное зрение не позволило разглядеть потолок или охватить взглядом весь зал целиком. Я сумел разглядел, как стены расходятся дальше, теряясь в серой хмари. Новое ночное зрение позволяло видеть на три-четыре шага вперед, словно в сильных сумерках. Дальше все терялось во тьме.

Раздался резкий звук в темноте, и я затаил дыхание. Прислушался и понял, что не показалось. Недалеко раздавалась живая капе́ль. Я двинулся на звук и вскоре нашел сочащуюся по скале влагу, обрывающуюся каплями. Вода, как известно, точит камень. Сила падающих столетиями капель создала в скале углубление – небольшую каменную чашу. Вода понемногу вытекала из природного сосуда и ее впитывал растущий вокруг мох. Я встал на колени и сделал длинный глоток. Заломило зубы – вода оказалась ледяной, и я оторвался от источника. Следует беречь ценный ресурс, так что буду считать это место стратегическим запасом. А для того, чтобы выжить, необходимо тщательно оценить и собрать все остальные ресурсы, которые здесь найдутся.

Итак, что я имею? Источник воды – он дает надежду. Я охлопал себя и выложил носимое рядом с каменной чашей – это место я всегда найду по звукам капели. Вскоре у стены лежали: огрызок факела, краюха хлеба (спасибо, Юрка!), кожаный мешочек с огнивом, тубус с тонкой прочной бечевой, пергаментная тетрадь Эндира. А пергамент, между прочим, – это кожа. А кожа съедобна… На моей памяти, в истории человечества книги уничтожали по-разному. В конце концов, книгу можно перестать читать, и тогда она умрет сама. В смутные времена книги сжигали, но вот чтобы питаться книгами… Такого я еще не встречал. Как бы то ни было, дедову книгу я съем в последнюю очередь. Жаль, что в школу не пускают с оружием – кинжал бы сейчас пригодился. Не знаю, зачем мне нож, но вооруженным я чувствовал бы себя намного увереннее.

Нож! У преследователя в руке нож! Я чуть не подпрыгнул. Вот еще один кладезь ресурсов, о котором я не догадался! Я взял огниво, факел и отправился к ловушке. Запалив факел, прислонил над колодцем, придавив увесистым булыжником, чтоб не упал. Убийца лежал в той же позе – он был мертв, это не вызывало сомнений. Я внимательно осмотрел стены колодца и увидел то, что искал, – узкую длинную трещину, которая спускалась к самому дну колодца.

«Зачем и кому понадобилась эта нехитрая ловушка? – подумал я, переваливаясь через край. – И почему она такая неглубокая, меньше трех метров?»