Важное время

Дядька скрепя сердце согласился. Впрочем, не доберись мы до запасов слуг Безносого – ничего бы парням не помогло. Прогнал бы их наставник без сожалений. Но нам несказанно повезло. Кайхур обнаружил в примитивном схроне, рядом с обиталищем слуг Безносого, небольшой сундучок с серебром. Дядька обрадовался деньгам, словно долгожданному родичу, которого уже и не чаял увидеть. Видимо, сильно на него давило, что мы без денег останемся. А найденный вскоре склад с нехитрыми съестными припасами, одежкой и прочим скарбом решил многие трудности будущей школы.

Остах после боя и найденного хабара размяк настолько, что я смог наконец вытянуть его на серьезный разговор. Оказалось, покупка дома на скале завязана на некоего Зайца – прежнего знакомца Рыбака-Остаха.

Сейчас, утолив голод, мы отсели с наставником в сторонку – благо в ресторанном дворике Булогичей места хватало – и продолжили начатый ранее разговор.

– Не верю я ему, – признался наставник, покосившись на Пелепа, ловко поменявшего перед нами блюда. Булогичи – низкий им поклон – старались на славу, обучая уличного оборванца. Хотя где он, вчерашний оборванец?! Старший Булогич недавно хвалился – справный поварюга растет! Да и сам Пелеп изменился: отъелся, пообтерся, заматерел. На утренних тренировках борется наравне со всеми! Подаренный кинжал теперь не прячет – с гордостью носит на виду.

– Не верю я Зайцу, – повторил дядька. – Ни на грош не верю.

– А кто он такой, этот Заяц?

– Заяц – он из наших, из «добрых». Раньше я его и видел-то пару раз, мельком. В силу он уже после меня вошел, когда я с Эндиром в горы уехал. Под Хриплым ходил, в приморском Арраине за хозяйством приглядывал. Давняя это история, мутная. – Дядька сделал длинный глоток копорского чая. – Мы с Гимтаром через Арраин тихохонько масло земляное сплавляли. Однажды «добрые» в Арраине масло приняли, ночью бочки перегрузили и отправили в Атриан. Как обычно. Вот только караван исчез: потом людей нашли, порубленных в овраге, а бочки все до единой пропали. Хриплый отпираться не стал – мы-то все передали, честь по чести, по рукам били. Признал пропажу своей морокой. Расплатиться не смог – долг на себя взял. Вот с тех пор ночной хозяин Атриана перед даном Дорчариан долг имеет. Правда, недавно я им половину скостил… – задумался Остах.

– За гворча? – быстро спросил я.

– Ага, за то, что гворча помогли упокоить. И так… по мелочи. Но не то важно… Донеслось до нас, что после того нападения Хриплому серьезно угрожали. Требовали, чтоб завязал, прекратил с маслом баловать. – Остах хмыкнул. – Бестолочи! Догадались тоже – Хриплому угрожать! Он от этого только дурел сильнее, только громче копытом бить начинал! Пусть легок будет его путь! – Дядька вновь отхлебнул из кружки. – Мы через месячишко списались, следующий караван отправили. А в Арраине всех «добрых» вырезали. Разом. А потом и до Атриана добрались – Хриплому башку снесли, и ночная война началась, – объяснил Остах.

– И что? – не понял я.

– То, – сердито прошипел дядька, наклонившись, – очень вовремя Заяц запил вусмерть! Да так, что всю войну в канаве мертвецки пьяным провалялся! Я намедни предложил ему караван с гор принять – Колодец-то горит, цена на масло выше небес взлетела – так он с перепугу чуть не обделался! Замазан этот урод, как есть замазан.

Я посмотрел на ярящегося дядьку. Ворошить мертвые угли нет никакого желания. Какое мне дело до того, кто и кого прибил за нефть годы назад?

– Верно смекаешь, – вновь навис над столом дядька. Он что, мысли читает? Я посмотрел на Остаха и увидел в его глазах гнев и боль. – Не то важно. Эндира отравили как раз в то время, как война ночная в Атариане разгорелась. И я подумал: не там мы с Гимтаром искали, не там… – Дядька сжал столешницу ладонями и прошептал: – Не за каменное ли масло упокоили Эндира Законника?

Я отшатнулся и уставился перед собой. Вот оно что… Это все меняет. За смерть друга Остах разнесет весь Атриан по камешку и зальет кровью. Я вспомнил дедовский строгий голос и прищур глаз. Подумал о бережно хранимой дедовой тетради, исписанной убористым почерком. Почувствовал, как запылали щеки и уши.

– Убийцы дедушки где-то рядом?.. – Голос сорвался и дал петуха.

– Я не знаю, Оли, – накрыл мою ладошку грубой мозолистой ладонью дядька и слегка сжал. – Я не знаю, мальчик. Мочи моей нет, как хочу все размотать и узлы все распутать. Сплю плохо, – признался Остах. – Но это грязная, скользкая дорожка. Не знаю, куда она приведет. Если бы тебя не было рядом – я давно прижал бы Зайца и выпотрошил. Но ты важнее… всего этого. А Заяц… Он хоть и Заяц, но не мышонок. Тоже зубы показать может.

Я резко вскочил, отчего скамья за мной грохнулась. Все замолчали и уставились в нашу сторону. Остах успокаивающе махнул рукой, поставил скамью и мягко усадил меня обратно.

– Что со мной может произойти? – зачастил я и затряс дядьку за рукав. – Я в самом защищенном месте столицы, под крылышком у наместника. Я буду очень внимателен и осмотрителен, Остах! Честно-честно, клянусь! А долги должны быть заплачены, верно?

Остах глубоко вздохнул и медленно кивнул.