Вчера

Протокол вскрытия

Эванс, Кэтрин Луиза

Подробное исследование не выявило анатомической причины смерти. Токсикологические анализы, равно как и консультации экспертов по невропатологии и микропедиатрии, также не позволили определить причину смерти.

Данный случай был представлен на рассмотрение Энтони Пэджета, доктора медицины и эксперта-дуо по сложным поведенческим патологиям из больницы Адденбрука в Кембридже. В его отчете от 24 июня 1996 года утверждается: «Результаты вскрытия свидетельствуют о том, что смерть Кэтрин согласуется с диагнозом синдрома внезапной смерти новорожденного (СВСН). На данный момент остается неясным, мог ли двухнедельный период пренатального воздействия селективного антидепрессанта-ингибитора обратного захвата серотонина (SSRI), известного как антидепрессант прозак и принимавшегося матерью в первый месяц после зачатия, способствовать ее смерти».

Соответственно, возможны следующие причины смерти:

анатомическая и токсикологическая причины смерти отсутствуют;

оказал ли влияние препарат прозак, воздействовавший внутриутробно в течение двух недель, – не установлено.

Смерть признана естественной, рекомендации отсутствуют.

Алан Бисскер, коронер, Кембриджшир

6 июля 1996 года

Что-то не сходится. Если коронер подтверждает, что Кэтрин Луиза Эванс действительно умерла от естественных причин, почему ее родители держат это в секрете? Зачем скрывать от людей ее недолгое существование? Разве оно не стало бы прекрасным материалом для избирательной кампании Эванса?

Вместо полного, убедительного ответа я вижу бессвязные фрагменты возможностей. Вглядываюсь в шахматную доску у себя на столе. Двигаю пару пешек с обеих сторон. Вытягиваю черную ладью из угла и обращаю белого слона в поспешное бегство, жалея, что в жизни задачи не решаются так же просто, как в шахматах. Ответ по-прежнему от меня ускользает.

Я со вздохом возвращаюсь к оставленному на столе айдаю. Вдруг у сумасшедшей тетки этот ответ уже есть?

– Что с ней? – Гуннар рванулся вперед, рот мучительно изогнут.

За стенами дома гремела гроза. Звук мало походил на завораживающий треск северного сияния, что они слушали в свой медовый месяц на Шпицбергене. Нынешний акустический взрыв, результат резкого скачка температуры и давления, словно олицетворял собой все, что с тех пор пошло между ними не так.

Сигрид всхлипнула и разжала кулак. На пол соскользнул детский слюнявчик.

Марк Генри Эванс. На пороге смерти

Глава двадцатая София

25 февраля 2015 г.

Все становится по местам. Я собрала кусочки головоломки, мне есть чем гордиться. Читать протокол вскрытия было сплошным удовольствием. Отличное развлечение перед сном – лучше дильдо.

Итак, Клэр Эванс принимала антидепрессанты еще до того, как вышла замуж за Марка, – в течение двух недель после зачатия Кэтрин. Ничего удивительного. Психи – они всегда психи. Обидно, блин, но так и есть. Наверное, еще не знала про свою беременность. Как только выяснилось, что залетела, конечно, перестала. Залетела от Марка, от кого же еще. Что Марк – отец ребенка, можно не сомневаться.

Потому он на ней и женился. Иначе зачем ему идиотка-моно.

Все складывается.

Если бы я знала об этом раньше. Не стала бы тогда, давно, устраивать этот дурацкий концерт. Или нашла бы нож потупее. И уж точно не стала бы протыкать ему горло, чтобы достучаться до мозгов.