Вчера и завтра

Поцелуй оказался ожидаемым и совсем неожиданным, Даша тихонько вскрикнула, ошеломленная странной смесью совершенно противоположных чувств, которые готовы были разорвать ее на мелкие кусочки. Одна половина души кричала и требовала продолжения, но что-то глубоко внутри, вторая половина, стонала и царапалась, предсказывая катастрофу. Другой мужчина — но ведь она клялась, что больше не сможет полюбить. Любовь другого мужчины — или любовь к другому мужчине. Его тянет к нему — или он соблазняет ее.

Поцелуй все длился и длился, пока все стало абсолютно неважным, пока не осталось единственное желание — чтобы он, этот поцелуй, длился вечно. Никогда… «Что?» Никогда не понимала, как можно потерять голову и плюнуть на все — ради чего? Ради любви? Но разве это — любовь? Это огонь и страсть, но… Любовь — это другое. Другое ли? Или именно это и есть любовь, а всю предыдущую жизнь она просто спала? Нет, она любила мужа. А это… это точно не любовь. «Это гораздо лучше», — шепнул предательский внутренний голос и умолк.

Даша лихорадочно расстегивала пуговички на его рубашке, касалась его кожи и взлетала все выше, туда, откуда все кажется мелким и абсолютно неважным. Прохладный воздух коснулся ее спины, Роман расстегнул молнию на ее платье, потом осторожно спустил бретельки с плеч. Даша, наконец, победила пуговицы рубашки, потянула ее с его плеч и прижалась к нему всем телом. Как хорошо, как тепло.

Он погладил ее по обнаженной спине и легонько толкнул, роняя на диван. Даша откинулась на подушки и потянула его за собой.

— Пусть все будет, так как ты захочешь, — шепнул он одними губами.

Она был дивно хороша: светлые кудряшки разметались по подушкам, темно-вишневое платье подчеркивает белизну кожи, хрупкость плеч и чистоту линий тела. Она казалась такой хрупкой, почти прозрачной, что страшно было касаться. Тонкий хрустальный звон призраком повис в тишине, множась, дробясь и затягивая в неведомое. Все просто: мужчина и женщина, но просто — не всегда правильно. Он подтолкнул ее — и она вспыхнула. Она горела для него, и он сгорал, но имел ли он право раздувать этот костер?

Но она взглянула на него сквозь полуопущенные ресницы, и он забыл обо всем, все мысли испарились, все желания потеряли смысл, кроме одного: раздеть ее — и пусть эта ночь не кончается.

Глава 31

Это чудо, что он услышал, как поворачивается дверная ручка. Роман быстренько усадил Дашеньку — она шокировано взглянула на него — и сунул ей в руки диванную подушку. Рубашку на себя накинуть он успел, но вот застегнуть… Пришлось просто запахнуть полы и прикрыть беспорядок в одежде гитарой.

Дверь распахнулась, и в гостиную спиной вперед почти ввалился Игнат, увлекая за собой какую-то даму.

— Ира! — потрясенно проговорила Дашенька.

— Игнат! — саркастически протянул Березин.

— Дарья Владимировна! — пискнула Ира.

— Березин, — ничуть не смутился Игнат. — Прости, но не ожидал здесь никого застать.

— Гм… — поплотнее прижал к себе гитару Роман. — Конспирация — какое-то до боли знакомое слово.

Даша хихикнула и взглянула на Игната, тот смутился: одно дело — оказаться в компрометирующей ситуации (или застать шефа в аналогичном виде), и совсем другое — нарушить все, разоблачив себя. Ирочка, однако, была в слишком растрепанных чувствах, чтобы заметить странные несостыковки в поведении мужчин.

— Простите, извините за вторжение, — переключился на официальный тон Игнат.

— Ничего страшного, — ровно ответил Роман. — Если вы на пару минут нас покинете, то мы освободим помещение.

Игнат твердо взял под локоть покрасневшую Иру, и они вышли в коридор.

— Ой, — Дашенька обиженно взглянула на Романа. — Почему так случается?

— Потому что кое-кто не закрывает дверь! — самоуничижительно пробормотал Березин.

Роман отложил гитару, застегнул рубашку, встал и протянул Даше руку. Она растерянно посмотрела на него, отчаянно вцепившись в подушку.

— Пойдем, освободим комнату страждущим, ведь их, в отличие от нас, поселили по несколько человек в номере.

— Это же были Ира и твой Игнат! — провозгласила Даша.

— Именно, — согласился Березин, помогая ей встать и поворачивая к себе спиной, чтобы застегнуть молнию на платье.

— Но… Когда они успели так… близко познакомиться?

— Игнат это может, — хмыкнул Роман.

— И… и что?

— Ты волнуешься за нравственность своих сотрудниц? — поинтересовался Березин.

— И это тоже, но больше меня другое волнует. Он уйдет из магазина, едва ты поймаешь злоумышленника, а Ира заслуживает лучшего.

— Игнат честный человек, он не станет заводить отношений, не имея намерения их продолжить.

Даша промолчала, попыталась привести волосы хотя бы в относительный порядок, махнула на это рукой и внимательно взглянула на Романа. Выглядел Березин весьма растрепанно: волосы спутаны, рубашка застегнута криво — но все равно неотразим.

— Ты готова? — осторожно спросил он.

— Пойдем, — вздохнула Даша.

Парочка стояла за дверью и держалась за руки, трогательная картина. Игнат уставился на Дашу ничего не выражающими глазами китайского болванчика, а Ира мило покраснела.