Вчера и завтра

Соколов вернулся в зал, а Роман отправился на поиски распорядителя. Леонид Викторович скрывался в темном углу за колонной и не сводил с отдыхающих глаз.

— Уважаемый, вы не подскажете, где сейчас Дарья Ларская? — вежливо поинтересовался у него Роман.

— Минуточку…

Распорядитель забормотал что-то неразборчивое в микрофон гарнитуры связи. Через пару минут он обратил внимание на Березина и доложил:

— Госпожа Ларская попросила подать пальто и вышла в парк.

— Спасибо.

В парк. Ночью. Если злоумышленник здесь, он может попытаться. Роман обругал себя за то, что не удосужился сказать Даше об опасности. Конечно, он не хотел ее пугать, но лучше излишне бояться, чем умереть.

Роман пожалел, что не взял с собой на ужин телефон. Стоило бы сейчас позвонить Игнату и попросить проконтролировать, кто будет сейчас возвращаться в дом. Черт! Поймать преступника — это, конечно, хорошо, но гораздо лучше защитить клиентку. Березин чертыхнулся и выскочил на улицу. Куда она могла пойти? Парк огромный… И как давно она ушла? Вряд ли очень давно, ведь на улице холодно, пальто поверх вечернего платья не согреет, Даша должна быстро вернуться. О том, что она может вообще не вернуться, думать не хотелось.

Роман огляделся, пытаясь заметить хоть какую-то мелочь, что могла подсказать направление. Так. Налево — асфальт, покрытый белой нетронутой изморозью, прямо — обледеневшая трава газона, направо — гравиевая дорожка. Значит, направо. Молясь, чтобы дорожка не разветвлялась, Березин быстро пошел направо. Вечерние туфли на тонкой кожаной подошве тут же промерзли насквозь, несколько раз он едва не упал, поскользнувшись на ледяных камешках. Гадство! Если придется догонять кого-нибудь — это будет смертельный номер.

Вскоре он вышел на берег Истры и осмотрелся. Как назло яркая и почти полная луна именно в этот момент решила скрыться за единственным на все небо облачком, ночь стала непроглядной. Черт, неужели он ошибся направлением? Кажется, здесь никого нет. Роман прислушался, надеясь услышать хоть что-то: шорох листьев, шаги. Он уже развернулся, чтобы уйти, как услышал со стороны реки какой-то странный плеск, будто бы кто-то пытался плыть. Но залезть в воду в октябре — это надо быть совсем безумным, или… этот кто-то оказался в воде не по своей воле.

Зловредное облачко, наконец, отпустило луну, и Березин увидел пирс, и что там, у самого конца помоста, кто-то бултыхается в воде. Не раздумывая, он побежал к берегу, вихрем пролетел по пирсу и прыгнул в воду.

Одежда тут же прилипла к телу ледяным компрессом, спеленала и потянула вниз, под воду. Роман вынырнул, оглянулся и увидел в метре от себя белое лицо Даши. Кажется, она кричала, пальто плавало вокруг нее черными крыльями.

— Дашенька!

Она перестала барахтаться и взглянула на него черными провалами глаз.

— Помоги мне!

Слова слетели с ее губ едва слышным шепотом. Роман взглянул в сторону берега, далеко, можно и не доплыть. Кажется, он совершил глупость, что прыгнул в воду. Холод уже пробрался глубоко внутрь, не давал вздохнуть. Сколько Даша уже здесь барахтается? Каждая минута на счету. Двадцать минут в такой водичке — и можно расслабиться и тонуть, все равно уже ничто не поможет.

Роман подтянул Дашеньку к себе, поддерживая ее над водой.

— Пальто… оно такое тяжелое.

Березин с трудом стянул с нее мокрое пальто, и завороженно проследил, как оно тонет, просто мгновение — и скрылось под водой, как и не было.

— Даша, послушай, мы не доберемся до берега. — Он замолчал, сообразив, как это страшно звучит.

Даша молча смотрела на него, слабо шевеля руками.

— Я сейчас вытолкну тебя из воды. Ты должна ухватиться за край пирса и кричать. Звать на помощь. Сможешь?

Она едва заметно кивнула. Березин подхватил ее под мышки и что было сил вытолкнул вверх, сам он тут же с головой ушел под воду, не успев даже вдохнуть, ледяная водичка, хлынувшая в рот, показалась кипятком. Он вынырнул и чуть не оглох, Дашенька кричала так, будто от этого зависела судьба мира. Впрочем, их жизни точно от этого зависели.

— Помогите, кто-нибудь! Помогите!

Даша изо всех сил держалась за шершавые доски пирса, пальцы ничего не чувствовали, но раз она висит и кричит, значит, еще держится. Кто-то столкнул ее в воду. Господи.

— Помогите! — голос, казалось, тонул и увязал в стене деревьев, улетал на реку, где никто не мог ее услышать.

Мамочки… Неужели вот так она и умрет? Погрузится с головой в эту черную воду и умрет? Никто не услышит. И Березин утонет вместе с ней. Как глупо.

— Помогите! — Она почувствовала, что падает.

В этот раз вода не показалась холодной. Привыкла, наверное. Роман подхватил ее, не дал нырнуть с головой.

— Давай попробуем еще раз, — прохрипел он. — Нельзя оставаться в воде.

— А как же ты?

— Не волнуйся, — спокойно проговорил он, готовясь вытолкнуть ее из воды.

Нет. Не получилось. Она не достала до края пирса целых полметра.

— Черт. — Березин вынырнул рядом и помог ей не нахлебаться воды. — Плывем к берегу. Нас, наверное, уже услышали и сейчас уже все будут здесь.