Вдали от дома

— Если я увижу Адама прежде, чем он прослушает твои сообщения, я передам, что ты разыскиваешь его.

— Надеюсь, он приедет как можно скорее. — Уже собираясь повесить трубку, Мэри добавила: — Береги себя, Джейсон.

— Спасибо. Именно так я и собираюсь поступить.

Повесив трубку, Мэри еще долго сидела, не снимая с нее ладони. Беспокойство за Джейсона вошло у нее в привычку точно так же, как постоянный шутливый и беспечный тон в разговорах с ним. Джейсон был не из тех людей, что охотно принимают чужие заботы, и по мере прогрессирования его болезни всем его близким стало ясно, что он вовсе не намерен отвечать на ежедневные расспросы о собственном здоровье. Проконсультировавшись с видными специалистами в этой области, и терапевтами, и психиатрами, Мэри выяснила, что в общении с Джейсоном следует проявлять терпимость. Специалисты в один голос заявляли, что наступит день, когда Джейсон сам обратится за помощью близких, а пока лучше всего относиться к нему как к здоровому человеку.

Разумеется, Адам избрал прямо противоположный путь, и в своей настойчивости оказался именно таким другом, в котором нуждался сейчас Джейсон.

В дверь кабинета негромко постучали. Вошел Майкл.

— Ты нашла Адама?

— Не совсем так. — Она поднялась, чтобы ответить на его поцелуй. — Но я выяснила, где он и что вернется через пару дней.

Майкл подошел к шкафу, вынул оттуда плащ Мэри и расправил его.

Мэри вопросительно уставилась на него.

— Разве я что-нибудь забыла?

— Я хотел, чтобы ты осмотрела дом.

Мэри ощутила уже знакомый трепет в груди.

— Неужели это обязательно делать сегодня? Этот день у меня забит до отказа. Я и понятия не имела, сколько понадобится хлопот, чтобы продать компанию, не говоря уже о...

— Разве эти дела не могут подождать до полудня?

Мэри серьезно обдумала вопрос.

— В половине двенадцатого у меня назначена встреча с Эдгаром.

— С Эдгаром Розенталем?

Мэри кивнула.

— Он внизу, в холле, Мэри. Ты можешь встретиться с ним в любое другое время.

Зачем она медлила? Неужели подсознательно ее что-то тревожило в их отношениях? Но едва этот вопрос возник в голове Мэри, она отбросила такую возможность. Если не считать любви к Адаму, единственное, в чем она была уверена, — в любви к Майклу Эриксону.

Мэри сунула руки в рукава плаща и взяла из стола сумочку.

— У нас есть всего два часа, Майкл, — стараясь говорить суровым тоном, предупредила она. — Выкроить побольше времени сегодня мне не удастся.

Майкл поймал ее за плечо у самой двери и повернул лицом к себе.

— Может, ты объяснишь мне, что происходит?

— Я объяснила бы, если бы могла, — отозвалась Мэри, — но для меня происходящее — такая же загадка, как и для тебя.

— Значит, твое нежелание искать дом — плод моего воображения?

— Нет, — нехотя призналась Мэри.

— Тогда все дело в доме? Или же случилось что-то еще, о чем я должен узнать?

— Если ты подозреваешь, что у меня появились сомнения насчет брака, ты ошибаешься. Я люблю тебя, Майкл. — Она даже не подозревала, с каким напряжением держится Майкл, до тех пор пока он не испустил облегченный вздох.

Он привлек Мэри к себе и сжал так, словно не хотел отпускать.

— Может быть, тебя не привлекает жизнь в городе? Я предложил это только затем, чтобы сберечь время на поездки. Терпеть не могу каждый день застревать в пробках и торчать там часы, которые мог бы провести с тобой. — Не дожидаясь ответа, он продолжал: — Мы могли бы поискать дом подальше — скажем, в Марине или в Напа-Вэлли... — Мэри вновь промолчала, и он добавил: — Может, на озере. Тахо?

Это предложение вызвало у нее улыбку.

— Осторожнее! Так ты меня совсем избалуешь, и что тогда тебе придется делать?

— То же самое, что и в других случаях.

Мэри провела ладонью по его лицу.

— Наверное, меня выводят из равновесия все эти хлопоты с продажей компании.

Майкл поймал ее руку и поцеловал в ладонь.

— Может быть, но, по-моему, больше всего тебя беспокоит наше решение основать этот фонд, прежде не посоветовавшись с Адамом.

Мэри задумалась. По идее Адам обрадуется найденному Майклом применению денег, вырученных от продажи компании, но в реальности вряд ли отнесется к этому положительно. Он — единственный свободный духом человек, других Мэри не знала. Какой бы достойной ни была возможность, которую Мэри и Майкл собирались предоставить Адаму, она означала распланированное будущее, лишение Адама свободы творчества.

— Возможно, ты прав, — наконец кивнула Мэри.

— Это вскоре выяснится. Полагаю, ты хочешь поговорить с ним во время подписания документов Феликса?

Мэри отвела взгляд, уставившись в голубую полоску на его шелковом галстуке.

— Не знаю, правильным ли будет такой выбор...

— Разве?

Майкл умел вложить в одно слово больше смысла, чем кто-либо другой.

— Нам предстоит еще так много дел.

— Ты беспокоишься о свадьбе?

Мэри раздраженно нахмурилась.

— Неужели у меня теперь никогда не будет секретов?

Усмехнувшись, Майкл поцеловал ее в кончик носа.

— Никогда. Так что даже не пытайся что-нибудь скрыть.

— Тогда скажи, что я хочу подарить тебе на свадьбу? — потребовала она.

— Восхитительную ночь любви.

Мэри рассмеялась.