Вдохни океан

Не нахожу Мари в спальне и начинаю злиться. Почему мне досталась не тихая девочка, которая покорно ждала бы меня в нашей кровати, пока я исполняю супружеский долг? Хотя, вопрос риторический, такую девочку я бы не полюбил. Эта же дикая кошка ни за что не хочет мириться с нашими устоями. Как будто я в восторге, что мне сейчас надо пойти и сделать ребёнка девушке, которую я не знаю, которую не хочу! Решив, что Мари достаточно в адеквате, чтобы дождаться меня и спокойно поговорить позже, отправляюсь к Алие.

Она сидит на кровати, дыхание её напряжённое как у испуганного зверька. Как в такой ситуации можно почувствовать хоть какое-то возбуждение? Наверное, мне стоит воспользоваться старым советом Мари и представить её на месте своей жены. Я изо всех сил стараюсь сдерживаться и не пугать бедную девушку ещё больше. Даже не раздеваюсь целиком. Думаю о своей девочке, как буду убеждать её простить меня. Как сомну податливое тело, и она покорится моим ласкам и простит. Алия, конечно же, девственница, ей всего семнадцать. И лишая жену девственности, я представляю, что это Мари. Что я у неё первый, и больше не было и не будет никого. Только я.

Это не занимает много времени, на самом деле, и уже скоро я отправляюсь на поиски той, кого действительно хочу. Выбрасываю бедняжку-жену из головы: она знала, на что идёт. Это всего лишь договорной брак. Я ей — деньги и положение в обществе, она мне — наследника и, скорее всего, нехилое приданое. Этим вопросом я не интересовался. Мари меж тем не отзывается. Играет со мной. Но когда я отступал от намеченной цели? Обнаруживаю свою пропажу в гостиной. Вздрагиваю от резкого хлопка, когда она включает свет. Гонка, которую мы устроили, только больше раззадоривает меня. Есть лишь одно желание — поймать. Но хитрая бестия скрывается в ванной, раньше, чем успеваю ухватить подол ее платья.

— Мари, выходи, — прошу мягко, мне надо выманить её. Выманить и зацеловать так, что она забудет, из-за чего злилась. — Не сердись, прошу.

— Я не сержусь, — доносится из-за двери её тихий голос. — Мне просто противно, Кир. Не хочу, чтобы ты ко мне прикасался. У тебя есть жена, иди к ней.

Противно ей, б****! А мне не противно было представлять, что она думает всё время о своём чёртовом музыканте? Но даже, будучи в бешенстве, понимаю, что это не совсем одно и то же. Мари же, кажется, поставила своей целью добить меня сегодня.

— Просто пора отпустить меня, Кир. Ты обещал.

— НЕТ! — я со злостью ударяю по двери, разделяющей нас. Пытаюсь выломать чёртову деревяшку, но она до обидного прочна. — Я не отпущу тебя никогда, — добавляю чуть тише. — Ты не выполнила второе условие. Ты сама не желаешь уезжать, — кого я хочу убедить этими словами? Её или себя?

Она не отвечает и не выходит. Я сажусь на пол, прислонившись к двери спиной, твёрдо намеренный взять её измором. Когда-нибудь наступит утро и ей придётся выйти.

28

МАРИ

С его упёртостью можно свернуть горы, пожалуй. Заблокировав выход из ванной комнаты, Кир вынуждает меня провести ночь на ледяном кафеле. Несколько полотенец, брошенных на пол, не сильно улучшают ситуацию. Поэтому к утру я зла как тысяча чертей. Должен же этот упрямец, наконец, отправиться в туалет? Помощь приходит с неожиданной стороны. На сцене появляется Алия и интересуется, почему Кир сидит на полу в коридоре. Парень что-то неразборчиво бурчит в ответ. Она же просит того помочь с вещами, которые только что привезли, и Кир вынужден покинуть место своей засады. С облегчением выскальзываю из опостылевшей гостевой ванной и иду на кухню. По здравом размышлении, я пришла к закономерному выводу, что прятаться вечность не выйдет при любом раскладе. Значит, мне нужно обезопасить себя посторонним присутствием. И моей подушкой безопасности будет Алия.

Привычно делаю кофе на нас обоих. И, когда не выспавшийся и жутко раздражённый Кир заходит на кухню, встречаю его чашкой примирительного напитка. Но его не так-то просто сбить с толку. Забрав из моих рук не только свой, но и мой кофе, ставит их на стол. Затем притягивает к себе и обнимает. Не говорит ничего, да и к чему тут слова. Идиллическую картинку разрушает новый член нашей дружной «семьи». Алия заходит на кухню и скромно интересуется, чья очередь готовить завтрак.

— Кухня в твоём полнейшем распоряжении, — ухмыляюсь ей. — Я не готовлю. Никогда.

Кир ехидно усмехается где-то в районе моей шеи. Даже не думает выпускать меня. Подхватив на руки, садится вместе со мной на диванчик у окна.

— Ты же простишь меня? — шепчет так пронзительно, что сложно не поверить в искренность его раскаяния.

— Нет, — отвечаю так же тихо. — Чтобы простить, надо обидеться. А я не обижалась, Кир, — я прекрасно понимаю его, то, что он слишком молод, что не может пойти против отца. Понимание не делает причинённую им боль меньше.

— Тогда, что это было ночью?