Вдоль каменного пояса

- Завтра же идите туда! Там была резиденция самого Сибирякова и оттуда начинался знаменитый Сибиряковский тракт.

В истории Северного Зауралья Сибиряков сы-грал определенную роль. Его фамилия надолго запомнилась людям лесного Урала - манси, коми и хантам. Но прежде чем говорить о том, кто такой был Сибиряков, мы совершим поход в Щекурью, где была резиденция этого крупного дельца.

Щекурья - маленькая деревня в пяти километрах от Саранпауля. Расположена она на берегу речки Щекурьи недалеко от впадения ее в реку Ляпин (Хулгу). На другой же день мы с Павлом, забрав рюкзаки, пошли в Щекурью смотреть Сибиряковский тракт. На полпути, за зверофермой, вышли на речушку Ятрию. Берега ее утопали в зарослях черемухи, среди которых тянулись небольшие рощицы молоденьких стройных пихт. Я подвел Павла к ним, попросил его потрогать хвою: он никогда не видел пихты.

Пихта - краса северных лесов. Ее нет в средней полосе России. Павел вырос в Москве и не мудрено, что никогда не видел это стройное дерево - кипарис севера.

На противоположной стороне реки стоял человек, смотрел, как мы любовались пихтами, и, казалось, ждал нас. У берега стояла лодка. Мы уселись в нее и переплыли реку. К нам подошел средних лет мужчина:

- Вы в Щекурью? Я провожу вас: я там живу.

Эта встреча была как нельзя кстати. Незнакомец отрекомендовался: Константин Васильевич Попов. Дорогой мы разговорились.

- Наверно, Сибиряковский тракт посмотреть хотите?

- Да, вы угадали.

- Я так и подумал: видно, что не здешние. Все приезжие интересуются этим местом.

- Как выглядит этот тракт? Можно ли его заснять?

- Несколько лет назад здесь была московская киногруппа, режиссером был Николай Иванович Тихонов. Он тоже интересовался трактом. Я их водил по нему.

- Ну, так вы и нас по старой памяти проводите туда, мы ведь тоже из Москвы и хорошо знаем Николая Ивановича.

- Договорились!

Вскоре из-за сосен показалась деревня на берегу живописной лесной реки. В центре стояли старинные избы из неимоверно толстых лиственных бревен. На трубе одного из домов был водружен железный флюгер с датой «1885 год».

Константин Васильевич повел нас в свою избу, где хозяйничала молодая женщина в длинном, почти до пят, сарафане. Голову ее украшало сооружение из платка. Это была жена нашего знакомого- Мария Ивановна. Между собой они разговаривали на языке коми.

Константин Васильевич еще мальчиком переселился с родителями в Щекурью из Кировской области, здесь вырос и женился. Со временем стал хорошо говорить на языке коми, усвоил обычаи и привычки этого северного народа.

У нашего знакомого засиделись недолго: хотелось побыстрее увидеть все то, что он обещал нам показать. Вышли на край деревни, где начинался лес. Прямая грунтовая дорога, по бокам которой росли ели, уходила в глубь чахлой тайги.

- Вот и начало Сибиряковского тракта, - сказал наш спутник.

Так вот она, старинная дорога, о которой так много толковали в конце прошлого столетия. Обычная просека, только широкая. Чем дальше, тем она становилась глуше. Стали появляться болотистые низины. Мостов, конечно, давно нет: они обрушились, сгнили, превратились в труху. Но было видно, что на строительство шел добротный лес: по краям просеки еще и теперь можно увидеть остатки огромных пней.

Мы ушли по тракту на несколько километров от села. Дальше тянулась однообразная просека, совершенно заболоченная. Вернулись обратно. Не доходя с километр до Щекурьи, Константин Васильевич остановил нас:

- А теперь покажу вам что-то еще.

Направившись за ним в сторону от дороги, долго шли по глубокому мху, подлезая под низко опущенные ветви деревьев. Впереди между стволами блеснула лента реки. Константин Васильевич остановил нас возле группы елей. Нашим глазам предстала знакомая картина: ветви были увешаны красными тряпицами, давно выцветшими. Под деревьями валялись оленьи черепа. На одном из сучков повисли рога.

- Это молебное место. Старые манси еще ходят сюда.

Мы постояли, посмотрели на жалкие тряпки, развешанные на деревьях. Сильны еще религиозные привычки у старого поколения! Старики продолжают упорно придерживаться обычаев.

Наш знакомый повел нас дальше в лес. Приземистые ели длинными ветвями закрывали землю от солнечных лучей. Под деревьями было темно. Неожиданно показались странные сооружения, напоминающие крыши низеньких домиков.

- Что это?

- Тише… Это мансийское кладбище. Старые манси не разрешают посторонним приходить сюда.

Это предупреждение создало атмосферу таинственности. Мы зашли в запретную зону, а уходить отсюда не хотелось: до того все кругом было необычно, интересно. Я спешил снять как можно больше кадров.

Рядами стояли склепы - маленькие полуземлянки с низкими крышами. Возле них валялись оленьи нарты, котелки, миски, кое-где лежали части старинных охотничьих ружей и даже небольшие берестяные лодки. Здесь же были разбросаны кости, оленьи черепа, пустые бутылки. Внутрь каждого склепа было прорублено окно, перед ним была поставлена скамеечка.