Вдоль по памяти. Бирюзовое небо детства(СИ)

В 1964 - 65 годах, работая до поступления в медицинский институт в Мошанской школе лаборантом и учителем географии, я не раз, отвернувшись к шкафам с наглядными пособиями, слышал яростный шепот девятиклассниц, отбивавшихся от одноклассников, в которых уже бушевали возрастные бури. Но я то всё прекрасно видел в отражении стекла в дверцах шкафа!

- Сиди тихо, не чипай! Не дурiй! Бо лях буде сварити (ругать)!

Лях - это я. Жители окрестных украинских сёл - Мошан и Боросян упорно называли жителей Елизаветовки ляхами. Жители же ближайших молдавских сел всегда называли моих земляков рус (множ. - рушь) - русский. Так и живем уже второй век. Для одних - ляхи, для других - русские.

Все сказанное дядей Мишей, даже в шутку, было продуманным и весомым. Его наблюдательность была, можно сказать, совершенной. С четырехклассным образованием румынской школы, он, будучи столяром, строителем, печником, быстро, чаще в уме вычислял площадь и кубатуру древесины, кирпича, камня, жести.

Я был в четвёртом классе, когда пришла очередь удивляться и дяде Мише. Однажды, за какую-то провинность я был оставлен сидеть в классе после уроков. Во времена моего детства была такая воспитательная форма наказания. Оставленных после уроков собирали в одну из классных комнат, в которой учитель подолгу объяснял наказанным за незнание пройденный урок. Слушать должны были и наказанные за нарушение дисциплины и другие проступки.

Тогда Иван Фёдорович Папуша упорно вдалбливал оставленным семиклассникам способ определения площади различных по форме треугольников. Тот день оказался первым в моей жизни уроком геометрии. К концу отбывания срока на моём месте лишения свободы, я уже знал: что такое треугольник, катеты и гипотенуза, периметр любой геометрической фигуры и, наконец, площадь треугольников различной формы. Я научился опускать перпендикуляр и определять высоту треугольников как с тупым, так и с острым углами.

Стала откровением возможность разделить многоугольник на треугольники. А ещё Иван Фёдорович тогда сказал, что настоящий математик строит и вычисляет все фигуры с помощью циркуля и линейки без делений, ровной только с одной стороны. И, что даже линейку можно превратить в циркуль. Это было удивительно интересно.

Придя домой, я вытащил из массивной шуфляды платяного шкафа Алешины старые учебники. В том числе и по геометрии. Самым лучшим и понятным оказался учебник геометрии для шестого класса. До позднего вечера медленно листал его, погружаясь в волшебный мир геометрических фигур. Многое было непонятно, но всё было очень занятно.

Однажды зимним вечером у нас собрались взрослые, среди которых был дядя Миша, Толя Грецив и ближайший сосед Николай Гусаков. Слушали радио. За разговором зашла речь о моей учебе. Надо же, когда они входили в наш дом, мама, не церемонясь, выговаривала мне за небрежно выполненное домашнее задание.

С этого и пошёл разговор. Как хорошо учится Алёша, скоро будет фельдшером, а Женик... Женик будет хвосты быкам крутить или собак по селу гонять будет вместе с Броником Петра Якового и Мишкой Бенгой. Броник Петра Якового - это мой троюродный брат Броник Единак, учившийся со мной в одном классе. Слова эти не вызвали в душе моей никаких честолюбивых порывов. Совершенно! Хвостов я ещё, правда, быкам не крутил, но собак гонял с удовольствием. Лишь позже достиг моего разума истинный смысл разговора.

Дядя Миша, спросив какие оценки у меня по арифметике, нарисовал доску, даже узоры вывел. А потом предложил мне мне определить площадь нарисованной доски, указав размеры. Посмотрев на рисунок, я спросил:

- А яка за груба дошка?

Все, включая моих родителей, рассмеялись. Но дядя Миша, улыбнувшись, сказал:

- Пусть будет двадцатка. Два сантиметра. - и пожал плечами.

Через пару минут я протянул лист, исписанный числами, и сказал:

- Столько-то.

Дядя Миша довольно хмыкнул и с гордым видом написал свой результат. Его результат оказался в два с лишним раза меньше моего. Почему?.. Ага! Вот почему!

- Так вы высчитали площадь только одного боку, а у доски их целых шесть.

Все гости склонились над тетрадным листком. Дядя Миша стал пересчитывать. Потом все числа сложил в столбик. Через минуту комментарии были излишними.

Затем дядя Миша нарисовал прямоугольный треугольник и, оставив те же размеры, спросил:

- А если доска клином?

Это мы в уме. Площадь широкой стороны разделил на два.