Вдова героя

Еженедельные финансовые инъекции очень помогли правильно построить бюджет, и эти десять лет Серафима сумела прожить, почти не прибегая к помощи родителей. А случавшиеся порой заказы на перевод технической документации были как манна небесная. Серафима раз в два года могла позволить себе съездить на море. Скромно, в Румынию, но и в этом были свои плюсы: работяги молдаване после бутылочки другой местной ракии с удовольствием мяли её телеса.

«Говорят, Албания открылась для туристов, – подумала Серафима. – Там вроде тоже море. А этим чучмекам вообще похуй кого драть, лишь бы шевелилась».

– Сима, Сима, Серафима! – раздался высокий пронзительный голос. – Плывёшь как уточка по просторам фатерлянда и старых знакомых не замечаешь.

– Боже мой, Ира! – воскликнула Серафима. – Сто лет тебя не видела! Что ты здесь делаешь?

– Я здесь, между прочим, по издательским делам, – невысокая, чуть полноватая брюнетка в обтягивающем кожаном костюме подошла к ней. – Здравствуй, дорогая! Как я рада тебя видеть.

Они расцеловались.

– Пойдём, – сказала Серафима. – Тут недалеко есть симпатичное кафе. Всё мне расскажешь.

Ирка Гусарова, однокурсница Серафимы и першая наперсница в посещениях вьетнамского общежития по кличке Ира Пединститут, имела в годы обучения репутацию конченной пробляди и репутация эта была вполне заслуженной. Получив диплом, Ира, ничтоже сумняшеся, продолжила поиск сексуальных приключений, в результате чего была застукана директором школы в физической лаборатории распятой между двумя десятиклассниками, один из которых натягивал любимую учительницу в зад, а второму она с восторгом исполняла «французский поцелуй». В глазах директора на долю секунды мелькнуло сожаление, что он не может присоединиться к акробатической группе, так, во всяком случае, показалось Ире, но педагогический опыт и высокие моральные устои возобладали и Иру с треском уволили.

– Я помыкалась без работы, – сказала Ира. – Потом с годик пожила на содержании у одного татарина, но уж больно ревнив был, сморчок хренов, да и жадноват. И когда я пациента с себя сбросила, мне пришла в голову простая и гениальная мысль как зарабатывать деньги.

– И как же? – с возрастающим интересом спросила Серафима.

– Элементарно, – сказала Ира Пединститут. – Я стала литературным агентом.

– Серьёзно? – улыбнулась Серафима. – И кто же твои авторы? Товарищи Биков и Прилепин? Может быть, лично Булгаков с того света попросил тебя представлять его интересы?

– Вот ты как была занозой, так и осталась, – сказала Ира. – Есть у меня пара-тройка авторов, их имена тебе, разумеется, ничего не скажут, у них даже книжонки выходят, в связи с переводом одной из них я сюда и приехала. Но это пустяки, я этим занимаюсь из любви к искусству.

– Любовь к искусству у тебя присутствует несомненно, – заметила Серафима, вспомнив, как Ира, напившись рисовой водкой, голой плясала на кухонном столе в общежитии. – Так в чём заработок, я не пойму.

– Элементарно, Ватсон, – повторила Ира Пединститут. – Ты знаешь, сколько в стране графоманов?

– О-о-о!.. – сказала Серафима. – Кому, как мне не знать…

– Я разместила в интернете объявление: литературный агент рассматривает произведения для дальнейшей возможной публикации в широкой печати. Предоставляется рецензия. Стоимость: от пяти тысяч рублей в зависимости от объема текста. Финансовые условия: предоплата на счёт. Ну, и всякую лабуду, что у меня тесные контакты с издательствами, журналами и т.д. Главное, рецензию предоставляю, но гарантий публикации не даю.

– И что, шлют нетленки? – спросила Серафима.

– Тоннами, – ответила Ира. – Заебалась читать. По пятьсот страниц в день прогоняю. Но зато четыре-пять тысяч евро каждый месяц на кармане, поди хуёво.

– Круто, – сказала Серафима. – А если побьют?

– А за что? – сказала Ира, но всё же несколько напряглась. – Я же рецензию удодам предоставляю, так что всё честно. И потом я такие рецензии пишу, что у графоманов отшибается всякое желание продолжать литераторствовать. Считай, Симка, что я санитар литературного леса. Давай ещё по ликёрчику. Очень мне этот апельсиновый нравится.

– Давай, – сказала Серафима. – Только этот ликёр коварный, можно неожиданно слететь с катушек.

– А мне с утра к станку не надо, – сказала Ира. – Ты, я надеюсь, никуда не торопишься?

– Нет, – сказала Серафима. – Сегодня у меня выходной. Сегодня у меня день рождения.

– Поздравляю! С меня подарок. Сколько тебе стукнуло? Восемьдесят шесть?

– Почти, – сказала Серафима. – За подарок спасибо. Я сама себе подарок. Сколько же у тебя времени эта деятельность занимает? Сутки напролёт?

– Тут дело в методе, – сказала Ира. – Тексты прогоняю по диагонали, а рецензии… Ты помнишь Петухидзе?

– Конечно, – улыбнулась Серафима. – Дмитрий Павлович, великий и страшный «Нуистё». Помер, наверное, уже?

– Если и не помер, то спился точно, – сказала Ира. – Как он над нами издевался, мудак картавый. Я ему, сука, в жопу дала, а он всё равно заставил экзамен пересдавать.