Сказать, что моя челюсть отвисла до пола — это не сказать ровным счетом ничего. Получается…
Во-первых, при всей своей богатой любовной жизни вне супружеской спальни Браян умудрился не оставить ни одного бастарда. Причем, как я понимаю, не только за время нашего с ним брака, но и за те пятнадцать лет, что он прожил в браке со своей предыдущей женой. А еще — за те пару лет «перерыва», от его развода до брака со мной. И, собственно, за все годы до заключения своего первого брака.
То есть, каким-то чудом я стала единственной женщиной из всего бесчисленного множества тех, с которыми он спал… кому удалось от него забеременеть?
Звучит невероятно, и поверить в это сложно. Интересно, почему же это именно я стала настолько ОСОБЕННОЙ? Что-то здесь явно нечисто. И не исключено, что ответ на эту загадку может быть как-то связан с причиной, по которой Браяна в итоге убили.
Ну а во-вторых, мой покойный супруг нанимал какого-то частного детектива, и тот провел для него целое масштабное расследование, в ходе которого и выяснил не только то, что бастардами лорд Рейнер не обзавелся. Но и то, что его бывшая любовница, эта Элиза, нагло врет, пытаясь выбить деньги с бывшего знатного любовника.
И тут выплывал довольно интересный вопрос: а кем, собственно, был этот самый частный детектив? Увы, подписи своей в письме он не оставил, но может, где-то в документах Браяна можно найти его имя? А поискать следует! Потому что, проводя все это пикантное расследование, он вполне мог узнать что-нибудь интересное уже для меня сейчас. То, что указало бы на возможных убийц моего мужа.
Итак, еще один важный пункт внесен в список.
Кроме того, и саму эту Элизу не стоит сбрасывать со счетов. Как минимум, хорошенько ее проверить — кто знает, на что способна бывшая любовница, хотевшая так много, но не получившая ничего. Вряд ли у нее, конечно, после всей этой мерзкой истории был доступ к замку, и еще менее вероятно, что она встречалась с Браяном после их расставания. Но вот у кого, а у нее мотив однозначно имелся.
Восстановив дыхание, я взялась за последний листок, лежавший в тайнике — письмо, написанное идеально каллиграфическим почерком. От которого мне подурнело: